Азамат нервно сглатывает.
В этот момент из кухни выходит Алтонгирел, в одной руке держа пиалу с чем-то жидким, а другой набивая что-то в мобильник.
-- Ну чего, подарил подарки? -- спрашивает он на всеобщем, не поднимая головы, видимо, переключиться не успел на нужный язык.
Азамат закрывает глаза и прерывисто вздыхает. И тут до меня начинает доходить.
Ой-йопт-что-ж-я-такая-дууууууууууууууура!!!
Так, только не давать сатисфакции Алтонгирелу. Пусть думает, что у нас всё прекрасно и полное понимание.
Пользуясь тем, что он всё ещё смотрит в телефон, молча хватаю Азамата за руку и тяну в сторону двери, обильно жестикулируя. Он послушно выбирается из-за стола и вслед за мной выскакивает из столовой. Алтонгирел так нас и не замечает, занятый топтанием по клавишам. Теперь, в коридоре, меня начинает разбирать хохот, когда я понимаю, как всё это должно было выглядеть со стороны. Я так смеюсь, что еле могу стоять, и в то же время понимаю, что Азамату моя пантомима должна сильно действовать на нервы, особенно в свете только что произошедшего конфуза. В итоге я просто вешаюсь ему на шею, и продолжаю хохотать до слёз, икоты и боли в животе.
Когда я наконец обретаю способность стоять сама, Азамат уже готов вызывать психовозку, хоть и не знает, что это такое. Да уж, какой бы реакции он ни ожидал на свои дары, я отколола нечто совершенно иное.
-- Так это что, всё подарки мне? -- говорю между иканиями, вытирая глаза.
-- Ну да, -- отвечает он жалобно.
-- А почему так много? -- еле выговариваю я. Хочется ещё спросить, а почему там мебель, но у меня в данный момент ограниченная способность к членораздельной речи.
-- Вы считаете, что это много? -- поднимает брови Азамат.
-- А ты -- что мало?! -- выдавливаю я сквозь новый приступ хохота. Приходится упереться руками в коленки, чтобы устоять.
-- Да там всего около пятидесяти предметов, -- смущённо говорит мой супруг.
-- Всего?! -- взвываю я и захожусь кашлем. Господи, я пару лет так не ржала. Вот вечно так, когда нельзя...
После небольшого приступа кашля ко мне возвращается человеческий облик, но глаза приходится вытирать снова. Несчастный Азамат стоит и смотрит на меня с совершенно убитым видом. Бедняга, какая же у него жизнь жестокая.
-- Ну пошли, -- говорю, -- буду распаковывать.
-- А я-то зачем? -- моргает он. Решил, наверное, что я вознамерилась поставить личный рекорд по заведению его в тупик.
-- Ну как, а кому я буду спасибо говорить? У нас принято в присутствии дарителя открывать.