— На мой взгляд, вы погорячились. Я бы предпочел с ними серьезно поработать…
— Это приказ, полковник, — перебил его Ковалев. — А приказы, сами знаете, не обсуждаются. Или вы дома от этих либерастов мало хлебнули? Еще хотите?
— Ну, товарищ адмирал, вы…
— Что я? Преувеличиваю? Я о будущем думаю, чтобы через несколько поколений, когда мы уйдем, их потомки не развалили то, что мы сейчас строим. Вам ясно?
— Так точно! — браво рявкнул полковник. Видно было — включил дурака, изобразил солдафона, но остался при своем мнении. Ковалев вздохнул:
— Ну как вы не понимаете, Павел Сергеевич. У человека могут быть абсолютно любые убеждения. Понимаете? Абсолютно. Больше того, в течение жизни они имеют свойство меняться. Да что я вам объясняю? Вы же кадровый офицер, разведчик, вам это наверняка еще когда вы учились в голову вбивали. Но, может, я не прав, но я считаю так: вне зависимости от убеждений, если на твою родину напали, если на твои дома падают бомбы, а твоих детей вот завтра переедет танк, ты должен защищать их. И неважно — хорош твой царь-президент-диктатор, или плох, ты все равно должен защищать свою Родину. Только потому даже, что она твоя РОДИНА. А убеждения на этот период лучше спрятать подальше. Поэтому я не собираюсь иметь дела с предателями, на мой взгляд они — генетический брак и будет лучше, если потомству эти гены не передадутся.
— Слушаюсь, товарищ адмирал…
Судя по всему, полковник убежден не был, однако приказ он выполнит, и выполнит хорошо. Ну и фиг с ним, потом поймет. Да и не поймет — ничего страшного, приказы он все равно выполнять будет. Может, не сам — перепоручит Веселову, тот сделает — у него к предателям свой счет.
Вообще, иерархия выстроилась четкая. На самом верху — Шерр с Ковалевым. Формально Шерр был выше, реально… Ну, его голос что-то значил в последнее время только при обсуждении стратегических идей. Сразу под ними шли те, кто с Ковалевым начинал. В меру их способностей, конечно, однако оперативный штаб, в основном, составляли именно они. Ну а дальше уже распределение ролей складывалось в меру ума и способностей и очень прочно удерживалось, благодаря пси-блокировкам. Отдельной строкой, особняком располагались суперы — крутые мужики, на которых возлагались спецзадачи. Отношение к ним было особым, они реально не подчинялись никому, кроме Ковалева, но их было немного, да и спрос с них был велик.
Полковник между тем развернулся и пошел к выходу, ухитряясь спиной показать, как не нравится ему задание. Ковалев пожал плечами: полковник, похоже, так и не утратил некоторого чистоплюйства. Что же, судьбы мира сложно вершить в белых перчатках, а вот в дерьме измазаться можно запросто.