Это самая настоящая война. Война невидимая, ведущаяся каждый день и час, война не за территорию — это война за души людей. Каждый, кто посмотрел фильм, где русский солдат насилует и грабит, каждый кто воткнул в вену шприц с адским зельем, каждый кто приобщился к содомскому греху и теперь из-за этого будет меньше русских детей — всё это наши потери, людские потери на ведущейся против нас войне. А цензура, контроль интернета, уголовная ответственность за продажу запрещенных фильмов, книг и компьютерных программ — все это делается только для того, чтобы выстоять, чтобы защитить как можно больше живущих в нашей стране людей от ползущей по миру заразы.
Война двадцать первого века изменчива. Она не имеет ни начала, ни конца, ее не объявляют и не подписывают мирных договоров и перемирий. Война касается всех и каждого, каждый — солдат на этой необъявленной войне. Военные угрозы перетекают в экономические, экономические — в компьютерные — и процесс этот движется в обе стороны. Иерархические, государственные образования почти беззащитны перед сетевыми, гибкими и изменчивыми структурами. Горе тому, кто не заметит этих изменений, кто почиет на лаврах давно выигранных компаний и не готовится к новым. Нужно не только защищаться — но и нападать, наносить ответные удары. Для того, чтобы защищаться было создано несколько структур сетевого типа — комитетов. В армии, в купеческих гильдиях, наконец, в церкви — щит и меч в необъявленной войне. Военный комитет, названный «Клуб молодых офицеров» и занимающийся установлением, оценкой и разработкой методов силовой нейтрализации новых угроз возглавил лично Цесаревич Николай.
Сейчас, Цесаревич Николай остановился перед строем военных, навстречу ему, печатая шаг вышел начальник испытательного центра, полковник от авиации (из поволжских немцев) Теодор (Федор) Манн.
— Ваше Высочество. Личный состав испытательного полигона номер восемьдесят один — тридцать а так же наблюдатели от родов войск построены. Полигон к проведению демонстрационного показа техники готов! Доложил полковник Манн.
Цесаревич протянул для рукопожатия руку — военное братство и новые времена сильно изменили и упростили многие придворные церемонии.
— Приветствую вас, господа! — сказал цесаревич так громко, что его услышали все.
— Служим России и Престолу! — жахнули несколько десятков глоток. От души — и иностранцам этого было не понять. Это не была извечная рабская психология русских, как доверительно сообщали подкидываемые из-за рубежа статейки. Просто все здесь присутствующие знали, что все мужчины венценосной семьи служили в армии, потому, что такова традиция, что они — одни из них. Все знали, что случись что — и Государь не отступит, не струсит, не побежит, не сдаст позиций — он будет сражаться до последнего против любого врага, подавая остальным пример. С этим — и они готовы были стоять до конца. А все мелкие дрязги и разногласия… да и бес с ними!