— Почему он выбрал ее?
— Она беременна. Роберто сообщил сегодня утром. Нам оставалось только молча согласиться.
Двумя пальцами мама начинает катать из прямоугольников тонкие колбаски. Готовые кавателли[18] она складывает в кучу. Я катаю пасту вместе с ней. Как много дней я провела именно так, вдвоем с мамой, делая макароны. Есть в замешивании, раскатывании и придании формы тесту нечто успокоительное.
— У меня нет слов, Лючия. Просто нет слов.
Я тоже не знаю, как к этому известию относиться. С одной стороны, здорово, что самый старший из сыновей Сартори наконец-то обзаведется семьей. Но какой это плохой пример для остальных братьев. Хотя, конечно, они уже не дети. Они мужчины, но иной раз ведут себя как подростки. Ни один еще не остепенился. Им это не нужно. Братья заняты в семейном деле, питаются дома, их сестра стирает для них. Они приходят и уходят, когда им вздумается, задерживаются неизвестно где допоздна, им даже не нужно это никому объяснять. Мама заботится о них с таким усердием, словно они до сих пор дети: она готовит, убирает и следит, чтобы все ходили к воскресной мессе. И, несмотря на чрезмерную опеку, братья свободны; они практически никогда не обсуждают с родителями своих дел. Однажды они говорили о каком-то свидании, но когда я случайно вошла в комнату, сразу же замолкли. Жаль, что Роберто ничего нам не рассказывал. Возможно, нам бы удалось как-то это предотвратить. Ужасно. 1950 год. Я не знакома ни с одной такой же расчетливой девушкой.
— Она все подстроила, — словно прочитав мои мысли, говорит мама.
— О, мама, может, и нет. Может, это вышло случайно… Со стуком мама ставит на стол миску.
— Твой брат безответствен. Сколько раз я говорила ему быть осторожнее. В мире полно девушек, которые хотели бы устроиться в таком доме, как наш.
— Давай не будем ее подозревать, пока во всем не разберемся.
— Почему? Мы и так знаем, кто она такая, Лючия.
— Но он совсем не обязан на ней жениться. Иногда нужно поступать вопреки правилам.
Как бы я хотела рассказать маме о мире, который находится вне дома 45 по Коммерческой улице. О мире, где полным полно разных новых законов и традиций, где образованные люди принимают свои собственные решения, как им жить, не спрашивая разрешения приходского священника, но это тема, которую я никогда не отважусь с ней обсуждать.
— Не обязан? Что это значит? Твоему брату лучше знать. Не жениться на ней в таком положении — грех! Надеюсь, что с тобой такого не произойдет…
— Не беспокойся, мама.
Но она слишком рассержена, чтобы слушать:
— Мне так стыдно за него. Я гордилась им. Первый из Сартори, который воевал за свою страну. Он был таким отличным примером своим братьям. Орландо и Анджело отправились вслед за ним. Даже Эксодус ушел на фронт, когда стал совершеннолетним, потому что хотел быть как Роберто. Твой брат все испортил.