Оказалось, что эта красотка не кто иная, как парикмахерша Филлис Макгуайр. Она-то и рассказала сестрам Макгуайр обо мне, и когда Хильда пришла на встречу с Филлис, та ей заявила, что хочет увидеть одно из платьев Делмарра.
Мы с Рут переглядываемся и визжим. Какая удача! Какое счастье, что Филлис Макгуайр запомнила имя Делмарра и смогла повторить его Хильде.
— Дамы! Успокойтесь, — говорит Делмарр, хотя сам не может не улыбаться. — Итак, монашеские сутаны нам заказали затем, чтобы поставить меня на место.
Мы с Рут возвращаемся к своим столам. Я смотрю на нее и знаю, что она думает то же, что и я: Хильде Крамер не удастся долго удерживать Делмарра при себе, скольким бы монахиням в Бронксе ни требовалась новая сутана.
Первое правило большой семьи гласит, что обязательно у кого-нибудь случаются неприятности. Но именно поэтому они и забываются быстрее. Когда я расстроила помолвку, мама не разговаривала со мной какое-то время, но потом смягчилась, и теперь мы живем почти так же, как и прежде. Помогает и то, что каждая женщина нашего прихода говорит, что ее сын — мой поклонник, и все что мне нужно сделать — выбрать наиболее подходящего. Маме не терпится, чтобы я поскорее нашла себе достойного мужа, и когда я слышу, как она плачет на кухне, мне больно от мысли, что эти слезы она проливает из-за меня.
— Мама, что случилось? — спрашиваю ее я и обнимаю.
Она разбивает яйцо в миску с тертым сыром рикотта и бросает щепотку соли.
— Я плохая мать. — Она отворачивается и медленно всыпает муку, помешивая массу вилкой. Она делает пасту.
— Кто тебе это сказал? Неправда, — беру я у нее миску и заканчиваю всыпать остатки. Мама посыпает мукой кухонный стол и со шлепком кладет на него тесто.
— Это правда. Твой брат Роберто женится. — Мама месит тесто, досыпая муку на стол, чтобы тесто стало более плотным.
— Как?
Роберто не приводил к нам на воскресный обед ни одной девушки, да и сам он никогда не бывал на обеде в другой семье. Он ни разу не упоминал о серьезных намерениях в отношении кого-нибудь.
— Мама, ты ничего не напутала?
— Нет. Завтра. В нашей церкви Святой Девы Марии из Помпеи. В задней части, — мама вся трясется. — В ризнице, — раскатывает она тесто большим кругом, потом берет нож и нарезает тесто длинными полосками.
— Господи! Ты серьезно? — сажусь я.
Мама что-то бормочет. Как говорят в кино, это вынужденная свадьба. А в нашей церкви правила таковы, что, если девушка того не заслуживает, то обряд венчания не может проводиться у главного алтаря.
— И кто невеста?
— Розмари Ланселатти. — Мама разрезает полоски теста маленькими прямоугольниками.