Надо думать, комаромская крепость была полностью оснащена всевозможными оборонительными средствами, если военный инженер мог целые дни проводить с барышней Атали.
Зато собственные ободрительные укрепления господина Качуки рушились на глазах. Похоже, от женитьбы не отвертеться, о ведь он стоял насмерть не хуже Зрини11. Потесненный из окопов, отступал и укрывался в цитадели. До сих пор ему удавалось найти подходящий предлог, чтобы отсрочить женитьбу, но теперь его последние бастионы оказались взорваны; вот уже и реверс12 записали на имя Бразовичей и Дворцовый военный совет засчитал эту операцию как взнос наличными; и жилье подыскали для будущих молодоженов... а затем был нанесен и последний удар: господина Качуру произвели в капитаны. У осажденного расстреляны все патроны, защищаться нечем и отступать больше некуда; теперь не остается ничего другого, кроме как капитулировать - взять в жены красивую и богатую девицу.
А господин Бразович, попивая кофе на женской половине, день ото дня все более ожесточался, а распалял его гнев не кто иной, как все тот же Тимар.
Сокрушить Тимара, да-да, Карфаген должен быть разрушен! - Господин Бразович был буквально одержим этой мыслью.
- Вы только подумайте, какую мерзопакость опять учинил этот негодяй! Каждый порядочный торговец только радуется, что зерно все распродано и зима на носу - можно спокойно отдохнуть, а этому неймется. Затеял дело, о каком никто отродясь не слыхивал: Взял Балатон в аренду и намеревается производить зимой подледный лов! Нынче у кенешского мыса за один улов выудили триста центнеров рыбы. Уж это ли не грабеж? К весне он всю рыбу в Балатоне изведет, не останется там не то что осетров, а ни карпа, ни окуня, ни чехони, ни жереха, ни уклейки! И улов весь как есть отправляет в Вену. Выходит, для того, что ли, в Балатоне осетры водятся, чтобы ими немчура лакомилась? Это не человек, а наказание Господне, всем миром надо взяться да изничтожить его. Дело кончится тем, что я сам рано или поздно его порешу. Подговорю двоих корабельщиков, чтобы подстерегли его на мосту да сбросили в Дунай. Либо заплачу часовому сотню форинтов: пойдет Тимар ночью мимо поста, ну его и подстрелят как бы ненароком. А еще можно подкинуть ему во дво
р бешеную собаку; Тимар утром из дома, собака его и покусает... Впрочем, самое место ему на виселице, он этого заслуживает больше, чем наши прославленные разбойники Банди Андял да Тарци Зёльд. Ведь тот же Зёльд отбирает только деньги, какие найдет при тебе, а этот грабитель того гляди без крыши над головой оставит. Подпалить бы разок его в собственном доме, да так, чтобы и он сам заживо сгорел!.. И таким людям еще дают дворянское звание! Мало того: на комитатском собрании производят его в асессоры, и этот распоследний негодяй теперь сидит со мной в одно ряду! Какой-то выскочка, прощелыга смеет со мною равняться, да у меня даже дед был исконным венгерским дворянином! Дайте только срок, вот ужо наступит реставрация комитатского управления, пусть он попробует сунуться в благородное собрание; я подобью сельских дворян, и они так его вышвырнут в окошко, что он и костей не соберет! Эх, сойтись бы мне с ним разок где-нибудь за обедом, я бы ему подсыпал вместо перца яду в уху, чтобы он опрокинулся кверху брюхом, точн