Наступило молчание; я слышала, как он несколько раз глубоко вздохнул.
— Когда вы видели его в последний раз?
Я вспомнила лицо Джоэла вчера — там, на Стрэнде. Потрясенный изменой, он забирался в «мерседес».
— В пятницу, — соврала я. — В квартире, как вы и говорите, был разгром. Кажется, к нему приходил друг…
— Что за друг? — тотчас спросил мистер Марш, не давая мне возможности собраться с мыслями.
— По-моему, кто-то с работы. У нас с ним не ладилось в последнее время. Эта его новая должность…
— Что это за должность, Кэтрин? У Джоэла явно есть деньги, но, когда мать спросила, чем он зарабатывает на жизнь, он не ответил.
— Не знаю, мистер Марш. Он и мне ничего не говорил.
Пауза. В трубке снова зашуршало, — кажется, миссис Марш хотела отнять ее у мужа. Но победителем остался он.
— Кэтрин, наш сын принимает наркотики?
Я увидела в окне машины собственное отражение. Я выглядела изможденной и старой. Улица была тиха и безжизненна.
— Нет. Конечно же, нет.
Мать Джоэла все же выхватила трубку:
— Где Джоэл, Кэтрин? Где он? Вы должны мне сказать, пожалуйста! Пожалуйста…
— Я не…
— Вы знаете! Вы лжете! — Она всхлипывала так, что с трудом могла говорить. — Что вам нужно от моего сына? Он же ребенок, он вдвое моложе вас… Вы его совратили, вы сбили его с пути… Где он?
— Мне жаль, — произнесла я, — мне очень жаль, но я ничем не могу вам помочь. Извините.
Я услышала голос мистера Марша: «Дай-ка мне эту…» И снова он:
— Кэтрин, моя жена, как вы видите, очень расстроена. Она не хотела вас ни в чем обвинять. Мы знаем, что вы здесь ни при чем, и неважно, что… Может, мы беспокоимся понапрасну, но просто Джоэлу такое поведение несвойственно. Вы понимаете?
— Да.
— Я могу попросить вас, чтобы вы позвонили нам, если Джоэл объявится? Мой номер… У вас есть ручка?
— Секунду. — Я прижала мобильник щекой к плечу, роясь среди квитанций в поисках ручки. — Да, диктуйте.
— Домашний номер — 8637 4111. Служебный — 8323 4982. Спасибо, Кэтрин. Надеюсь, что могу на вас положиться.
— Да, мистер Марш. Позвоню, как только что-нибудь узнаю.
Я нажала кнопку, отсоединяясь, схватила бутылку виски и припала к ней.
2
— Боже правый, Кэтрин, вы кошмарно выглядите!
Уилла растирала руки, покрытые гусиной кожей — холодный ветер насквозь продувал бирюзовые шелка, в которые она была облачена. Я стояла и пялилась на это одеяние: то ли платье, то ли халат, то ли нечто среднее. Я настолько устала, что едва не окосела от этого многослойного колыхания материи. Хочу, чтобы Эми обвила меня руками. Хочу лежать рядом с ней, и пусть она нежно гладит меня по голове, как это делала мама.