Но на голову это произвело впечатление. Он в отличие от Рыски знал, чем грозит подобная тяжба: неделя разбирательства, в течение которой судью надобно всячески улещивать, носить «напоминаньица» о деле, а если в твою пользу решит, то еще и «благодарствование». Совершенно добровольное, разумеется, но не забывая, что когда-нибудь ты можешь снова перед этим судьей предстать.
– А божий суд вас устроит? – осторожно спросил голова.
– Конечно! – запальчиво согласилась девушка. Уж боги-то точно знают, кто прав, а кто виноват!
Жар трагично хлопнул ладонью по лбу. Местных обычаев он не знал, но жизненный опыт подсказывал ему, что если с судьей еще как-то можно договориться, то богов куском сала и десятком яиц не задобришь – у них свои прихоти.
Вид у головы стал подозрительно довольный. Он обернулся к скалящимся весчанам и скомандовал:
– Выводи телегу!
Приободрившийся «скотокрад» первым кинулся исполнять приказ. Из общинного амбара торопко выкатили старую, рассохшуюся и жалобно скрипящую телегу – хуже Рыска только в Приболотье видела. Запрягли в нее (без тщания, только хомут накинули) Милку и погнали в гору, прямо по цветущему разнотравью. Голова поманил озадаченных гостей следом, да еще половина весчан за ними увязалась. Остальные толпой повалили вправо, вдоль подножия холма.
– А куда это мы?
– Щас увидите…
С другой стороны гора оказалась еще круче, почти обрыв. Далеко внизу, почти у самого подножия, выступали из реденького утреннего тумана две каменные глыбы – левая пониже и покруглее, правая острая и высокая. На ней сидела сорока, любовно перебирая по перышку развернутое крыло.
– Вот, – гордо показал на каменюки голова. – Слева Хольга, справа – Саший.
– И как же они нас судить будут? – не понял Жар.
– А очень просто! – Мужик махнул рукой, и весчане принялись выпрягать из телеги корову. – Сейчас оглобли снимем, посадим в телегу кого-нибудь из вас и с горки пустим. Если меж камней впишетесь – невинны.
– А почему нас, а не его?! – возмущенно перебил Жар.
– Вы истцы, а он ответчик, – пояснил голова. – Это ж вам божий суд нужен. Так что выбирайте промеж собой, кто в телегу ляжет. Если Хольга его приголубит, значит, не совсем уж конченый был человек, ответчик его простить и за свой счет похоронить должен. Ну а если Саший – прям как есть ракам бросим.
Альк задумчиво прикинул ширину прохода.
– А если вообще мимо проскочит?
– Не проскочит, – уверенно возразил голова. – Дорога накатанная.
– Многих спустили?
– Случалось, – неопределенно ответил мужик.
– И что, все злодеи так с одного удара об камень и помирали? – дрогнувшим голосом уточнил Жар.