В выборе самцов крысихи очень придирчивы.
Там же
– А обратно – когда это кстати Рыске, – уверенно сказал Альк утром. Настроение у саврянина резко улучшилось, позволяя необычайно покладисто терпеть ворчание невыспавшегося вора. Когда знаешь, кто твой враг, бороться с ним уже вполовину легче. – Даже если опасность ей только мерещится.
Жар подкрался к Рыске сзади и ткнул ее пальцами в бока. Девушка взвизгнула, обернулась и от души треснула друга полотенцем по шее.
– Вот так? – невинно поинтересовался вор.
Рыска обиженно шлепнула его еще раз:
– Он же сейчас и так человек, нашел чем проверять!
– Ну зато я повеселился, – невозмутимо заметил Жар.
Девушка снова замахнулась, но друг успел с хохотом отпрыгнуть.
– Думаю, нужно что-нибудь пострашнее, – серьезно сказал Альк, потирая совершенно здоровое, но словно чешущееся под кожей правое плечо. – И не такое внезапное, девчонка должна осознать надвигающуюся беду и прибегнуть к дару.
– Так дело все-таки в нем?
– Опосредованно, – туманно отозвался саврянин, поставив этим словцом в тупик не только Рыску, но и куда более поднаторевшего в «господском» языке Жара. – Ладно, пошел я в кормильню. А то за два дня простоя хозяин точно выгонит.
– Мечи-то зачем берешь? – подозрительно спросил вор. – Рука же…
Альк так на него покосился, что вор сам все понял.
– Может, не надо с ним драться? – взмолилась девушка. – Он же тебе и помог, и подсказку дал!
– Если первым не полезет – не буду.
Дверь захлопнулась. Рыска повернулась к Жару, но едва успела открыть рот, как Альк снова заглянул в избу и многозначительно добавил:
– И ходить за мной проверять – не надо!
Девушка виновато потупилась.
* * *
Перед кормильней Альк замедлил шаг, настороженно заозирался, но впустую: путника перед дверями не было. Нетопыря на заднем дворе – тоже, хотя глаз сразу цеплялся за общипанную, резко потускневшую клумбу.
Саврянин неожиданно для себя ощутил разочарование и даже легкую досаду. Да, наставник откровенно с ним играл. Но игра оказалась интересной.
– Ой, Алечка пришел! – возрадовалась служанка, с сияющими глазами кидаясь навстречу саврянину и повисая у него на шее.
Альк мученически поднял брови (уменьшительных вариантов своего имени он терпеть не мог, а хуже «Алечки» было только «Алькусечка»), но отпихивать девку не стал. Обнять, впрочем, тоже не попытался, позволив ей болтаться на себе, как мольцу на языке колокола.