Значит, после объединения Брянска и Бежицы главный проспект в Брянске не Ленина, а Сталина, и здесь не улицу Ленина переименовали в Ульянова, а Сталина — в Джугашвили. Теперь главное во всем этом не запутаться.
А грузовиков, однако, тут хватает. Тяжелые, трехосные, похожие на ЗиС-150 — видать, они и есть, самосвалы они же, легкие ГАЗики, как тот, что он с утра видел, полуторки и трехтонки, реже — старые ГАЗ и ЗиС, угловатые, вызывающие ностальгию, они казались вытащенными из какого-то музея. А вот ярославский, тяжелый, панелевоз… Виктор улучил момент и проскочил на другую сторону дороги.
БИТМ предстал перед Виктором в несколько неожиданном виде: к Старому Корпусу вдоль улицы… как его… Джугашвили к "красной казарме" бывшего здания гимназии было пристроено до конца квартала длинное двухэтажное здание, похожее на цех, с высоким первым этажом и заканчивавшимися полукругом большими окнами. По всей видимости, это был лабораторный корпус для нескольких кафедр. За углом, где когда-то был плац военной кафедры, а потом появился самый новейший корпус, учебно-административный, высился кран — и в этой реальности на этом месте что-то строили, но лет на сорок раньше. Со стороны Институтской — в этой реальности она так и осталась Ворошилова — корпус был тоже продлен до угла пристройкой. Таким образом, Старый корпус должен был полностью охватить квартал. С другой стороны Ворошилова-Институтской появился пятиэтажный дом преподавателей и такой же высоты общежитие.
Виктор поднялся по знакомой лестнице входа на Институтской, то-есть теперь уже, или вернее, еще Ворошилова, вошел в знакомые двери… Внутри тоже почти ничего не изменилось, вот только вахтерша внутри шестигранного барьера была явно вохровского вида, в синей форменной беретке и на боку ее торчала кобура нагана.
"О как! Да институт прямо как военный объект охраняют".
— Пропуск покажите, гражданин! — потребовала вахтерша прямо с порога. Видимо, на непривычных людей у нее был глаз наметан.
— Да я на кафедру локомотивостроения. К заведующему, профессору Камаеву.
— Не знаем такого!
— Ну как же… Камаев же на кафедре работает?
— Нет такого на кафедре, и вообще с такой фамилией в институте нет. Хотите пройти, предъявите пропуск.
— Так, а Ульяницкий, Никольский, Кириллов? — Виктор перебирал по памяти легендарных отцов-основателей… "А вдруг их всех посадили? Как врагов народа или типа того? Вот влип…"
— Нет, никогда тут они не работали.
— А к кому тогда я могу обратиться на кафедре локомотивостроения? — Виктор интуитивно понял, что тут надо проявить нахальство.