Поднявшись с дивана, Молли подошла к окну. Она стояла и смотрела на снегопад.
— Как-то раз, много лет назад, — сказала она, — я точно так же стояла у окна и тоже думала, что скоро его увижу. Я приготовила роскошный ужин, но он, конечно, так и не пришел.
— Ты разговаривала сегодня с Исаком? — спросила Лаура Эрику.
— Да, — ответила Эрика, — сегодня утром.
— Он рад нашему приезду? — спросила Лаура.
— Нет, — ответила Эрика.
— Боится, что мы явимся судить его? — спросила Лаура.
— Не знаю. Он говорит, что уже слишком стар.
— Слишком стар для чего?
— Слишком стар, чтобы развлекать трех дочерей, наверное, — сказала Эрика. — Он то и дело повторял, чтобы мы разворачивались и ехали по домам. И я, и ты, и Молли.
— А ты что на это ответила?
— Я ответила, что мы все равно приедем, нравится это ему или нет, и что нас не надо развлекать. Я сказала, что привезу видеокассеты и если нам не о чем будет говорить, то их и посмотрим.
Молли, по-прежнему стоявшая у окна, повернулась к сестрам.
— У нас есть, о чем поговорить, — сказала она.
— Да, — ответила Эрика, — но по-моему, о многом лучше все же промолчать.
Поднявшись, Эрика с Лаурой подошли к Молли. Сестры смотрели на снег. Часы пробили восемь, и они взялись за руки. За церковью было море.
— Смотрите, — сказала Молли, указав на него, — над водой сияние.
— Это как-то называется, — сказала Эрика, — не помню как. Такое особое природное явление, характерное для этого острова. Сначала вспыхивает, а потом меркнет, вспыхивает и меркнет. — Помолчав, она продолжила: — Я помню, как Рагнар показал мне это в первый раз. Он сказал, что нельзя отрывать взгляда и даже моргать нельзя, потому что не каждому посчастливилось увидеть такое. Он вроде как полагал, что если смотреть не отрываясь, то сияние не исчезнет.
— Да, — сказала Молли.
Снег пошел сильнее. Может, даже машина Лауры не проедет туда. Наверно, последнюю часть дороги придется идти пешком, подумала Эрика.
— Да, — снова сказала Молли, — я помню Рагнара. У него было родимое пятно на лбу и секретный домик в лесу, который он сам построил. Да! Я его помню. Его мать звали Анна-Кристина, так ведь?
— Так, — ответила Лаура.
— И еще я помню, — продолжала Молли, — как однажды солнечным вечером мы бегали по лужайке возле дома Исака. Прятались за деревьями. Это яблони были, да?
— Да, одна или две, — сказала Лаура.
— Наверно. Но мне запомнилось, что их много. Яблони, сливы и груши, но, может, это я уже потом напридумывала? Ну да ладно. Мы прятались за деревьями. Было тепло, и я была почти голая. Может, на мне было то голубое платье. Да. На мне было голубое платье, оно едва доставало до попы. Помните его?