— Ну что это такое? — спросил Мэйнваринг. — Вся эта Охота с ее добычей?
— Можно рассматривать ее как метафору. Все зависит от того, что вы захотите увидеть, — сказал Кэмерон. — Я увидел Охоту как некое фокусирующее устройство. Добыча — это то, что нам следовало бы замечать ежедневно, голоса, к которым стоило бы прислушиваться. Иногда стоит прийти в движение, оторваться от корней, чтобы воспринять это. — Он сделал паузу. — Кажется, я был частью добычи. И дзюдо тоже. Добыча — то, что я должен был сказать и показать им.
Мэйнваринг кивнул:
— Ценное прозрение, несомненно. Но я надеялся на что-то более ощутимое, нечто, что мы могли бы использовать. — Он посмотрел на Кэмерона: — Знаете, алкайданцы хотят, чтобы я уехал. А вы остались.
Кэмерон посмотрел на Мэйнваринга. Руководитель Проекта выглядел неважно. Он сам претерпел значительные изменения. Утеря власти вызвала разительные перемены в поведении.
— Мне это не очень понятно, — продолжал Мэйнваринг. — Они просят, чтобы в будущем в исследовательские группы включались дзэн-буддисты. И практики боевых искусств. Карате, дзюдо, фехтование на мечах — как это называется?
— Кендо.
— Да. Полагаю, все это они узнали от вас.
— И от вас тоже, — сказал Кэмерон. — От нас всех. Не рассчитывайте скрыть от них какие-либо тайны. Они тешат нас, разговаривая с нами, но это совершенно необязательно. Они телепаты.
Мэйнваринга это обеспокоило меньше, чем ожидал Кэмерон. Возможно, его больше занимал крах этой ступени в своей карьере.
— А что они хотят от практика боевых искусств?
— В основном их интересует образ мышления, — сказал Кэмерон. — Взгляд на мир. Это и еще взаимодействие, спарринг — физический и ментальный. Вот что они ценят в каждой новой культуре, с которой встречаются, и этим мы сможем отблагодарить их за то, что хотим от них получить.
Мэйнваринг вернулся к своему излюбленному занятию — принялся складывать руки и внимательно их разглядывать.
— Полагаю, они сумеют приспособиться к физическим требованиям боевых искусств, несмотря на то что меняют форму тела.
— Они не меняют форму тела, — сказал Кэмерон.
Мэйнварниг посмотрел на него.
— К этому заключению пришла наша контактная группа, ознакомившись с их произведениями искусства и сравнив их с тем обликом, в котором они перед нами предстали, — сказал Кэмерон. — Но это неверно. Они способны воздействовать на наше сознание, окружая себя иллюзиями. Они создают привычный нам образ, чтобы мы чувствовали себя комфортно.
«Включая и кучу бессмысленных бумаг для тебя». — Кэмерон подумал об этом, но вслух не сказал.