Наконец подошла ее очередь, и Света зашла в кабинет, который в этот раз особенно ошеломил чистотой и белизной, села на указанный стул, взглянула на врача, которая листала ее тощую карточку, и никак не могла представить, как можно начать в присутствии чистой, строгой женщины говорить о пьянке, о дебошах, о всей грязи, которую собиралась вычистить Света с помощью этой самой женщины.
«На что жалуетесь?» — сухо спросила врач, встала и подошла к ней.
«М-м-м… — растерянно промычала Света, не зная, с чего начать.
«Следите за кончиком карандаша», — все так же сухо приказала врач.
Света обрадовалась тому, что можно хоть на время отложить немыслимый разговор, и принялась добросовестно следить за кончиком карандаша. В душе она надеялась на то, что сейчас врач всплеснет руками, заохает и скажет, что у неё нервы совершенно никуда не годятся. Вот тогда Света объяснит: родители ведут такой образ жизни, что никаких нервов не хватит... И все уладится.
Потом врач заставила Свету высунуть язык, постучала молоточком по колену, нога дернулась (как в книге у Марти Ларни, которую в третий раз перечитывала Вика и цитировала на каждом шагу).
Обследование кончилось неожиданно быстро. Не выказав ни удивления, ни осуждения, ни сочувствия, врач села за и так же молча, по-прежнему не обращая особого внимания на Свету, принялась что-то писать в карточке.
«Господи?! Что она там пишет? — изумилась Света, понимая, что сейчас надо будет встать и уйти, так ничего и узнав, — Второй раз ведь ни за что не пойду. Такое позорище…» И, собравшись с духом, Света произнесла: «Я вообще-то по-другому... Мне сказали, что здесь отправляют... Я хочу отправить на принудительное лечение мать...»
Врач бросила короткий взгляд, словно она и без того знала: причина не в болезни (Света внутренне дернулась, как удара), постучала карандашом о стол и, глядя в карточку стала объяснять, что это ошибка, она такую бумагу дать не имеет права, не может, для этого нужно...
Лицо у женщины оставалось невозмутимым, и Света почувствовала, как в ней растет непонятная неприязнь к чисто вымытой, опрятной женщине. Зачем она дает советы? Ясно ведь, что девочка одна не сможет все эти бумаги оформить!
Чувствуя ту же самую неприязнь, Света вела врача «скорой помощи» через двор, веранду, стараясь всем своим видом показать, что она лично не имеет никакого отношения ко всему.
Мать лежала, запрокинув голову, тяжело дыша, и даже не посмотрела, кто вошел.
«А я-то думала, что во время белой горячки человек должен метаться, бегать, прыгать. Вот как я ошибалась!» — подумала Света и одновременно почувствовала странное удовлетворение.