Теперь он улыбался.
— Жаль, что я не могу объяснить тебе, что живу полной жизнью. Работа для меня — целый мир. Он завораживающий, прекрасный, яркий. И все время меняется, каждый час, каждую минуту. Он здесь. — Закари постучал себя по лбу. — И здесь. — Он раскрыл руки, показывая ей ладони.
— Ну что ж, а я не жила полной жизнью, — призналась Женевьева. — Но что-то очень важное произошло со мной сегодня. Я приняла решение. Я больше не могу оставаться женой Роберта.
— Что ты говоришь?
— Ты прекрасно понимаешь, о чем я. — Она пристально смотрела на него. Могли ли скрываться более теплые чувства за этим суровым выражением лица? Ей необходимо знать, так ли это.
— Возвращайся домой, выспись и только утром прими окончательное решение, — сказал он в конце концов.
— Зачем? Это ничего не изменит. — Она встала и отправилась в спальню, чтобы одеться.
Он шел следом.
— Но ты даже не задумывалась над этим.
— Так же как и ты, — откликнулась Женевьева.
— Думать — опасное занятие, — вздохнул он. — Именно размышления приводят нас к неприятностям.
Она скинула его рубашку и подобрала свое белье.
— Все дело в Вайолет де Фремон? Ты по-прежнему не хочешь расставаться с другими женщинами, правда?
— О господи! — Он изо всех сил ударил по медному изголовью кровати. — Нет никаких женщин. С тех пор, как появилась ты.
Она почувствовала, что невольно улыбается.
— Ты любишь меня, Паоло?
— Мне необходима свобода. — Он повернулся к ней спиной. — Я привык свободно путешествовать в своем воображении. Я работаю, когда пожелаю. Порой я работаю день и ночь напролет. Мои туфли всегда на первом месте. И я не позволю ни одной женщине становиться на их пути.
— Я люблю тебя, — сказала Женевьева. — Я люблю тебя, Паоло.
Закари молчал. Она заметила, как напряглась его спина.
— Тебе не приходило в голову, — начала она, — что я могла бы с радостью согласиться с тем, что работа для тебя превыше всего? Понимаешь, вполне вероятно, что твои модели стали бы еще совершеннее, если бы ты жил с любимой женщиной. У тебя осталось бы все, что ты имеешь сейчас, но у тебя появилась бы я. Я могла бы помочь тебе. Я не художница, Паоло, но я разбираюсь в искусстве. Я могла бы стать твоей самой сильной сторонницей, даже партнером. Кто больше меня знает о туфлях? Я бы даже подружилась с Ольгой.
Он покачал головой:
— Это невозможно.
Она принялась грызть ноготь с дорогим маникюром.
— Паоло, в моей квартире целая комната отведена под туфли. Там полки от пола до потолка. Туфли — моя страсть. Я держу их у самого сердца. В каждой коробке в этой комнате — неудовлетворенное желание, мечта, фантазия. — Она на мгновение закрыла глаза. — Я обожаю свою коллекцию, но я позволила ей заменить мне реальную жизнь. Я больше не желаю этого.