У старшины дома сыновья уже такие, что скоро и этого Светличного, пожалуй, догонят,- не это ли и умилостивило усача.
- Ладно, беги, только чтоб одна нога там, а другая - тут!
О, как он мотнулся, поблескивая гибкою пилой!
Еще засветло вернулся и, как видно,- победителем:
улыбка до ушей, в руках целый сноп цветов с горного альпийского луга... Смеялся, потрясая цветистым своим богатством:
- Это все для нашей палатки!
II
Началась учеба, подчиненная строгому расписанию. По сигналу - на плац, по сигналу - с плаца. С песнями - туда, с песнями - обратно. Сведенные в лагерь полки и разбросанные за лагерем села привыкали жить по сигналам горнистов.
- Сегодня в конце вечерней поверки мы будем исполнять наш Государственный гимн вместе с другими подразделениями,- торжественно говорил в один из дней старшина, похаживая перед строем роты в своих наспиртованных сапогах.- До сих пор мы пели поротно, а теперь грянем всеми полками сообща. На правом фланге станет оркестр, он будет нам за дирижера. Стало быть, наша с вами задача - завоевать по пению первенство, отличиться своими голосами.
Старшина передохнул, вытер вспотевший лоб и продолжал:
- Не забудьте, что по левую руку от нас будет стоять пулеметная, там народ тоже горластый и спевшийся неплохо. Мы лучше их идем по тактике, а если тут осрамимся, то...- старшина горько махнул рукой, не доведя своей тирады до конца. Это означало, что такого он и вообразить себе не хочет.
- О голосе, как и об оружии, надо заботиться,- поучал он дальше, грозно надувая полные, только что выбритые до блеска щеки.- А у нас, к сожалению, есть еще такие единицы, которым это нипочем. Я говорю о вас, ефрейтор Перейма, и о вас, ефрейтор Снежков. Вы думаете, что я не заметил, куда вы шагнули после обеда? Опять к ручью бегали! Холодной, родниковой захотелось. Ишь, орлы! Весь лагерь из бачков пьет, а они, видите ли, не могут. В бачках им вода не такая, в бачках теплая, в бочки дезинфекцию медики набросали, хлоркой отдает... На то не смотрят, что дезинфекция в банки пущена для нашего же с вами здоровья, против всяких хвороб... Знать этого не хотят, идут в горы, пьют из родников, а потом простуживаются, хрипят... Ты, наверное, уже совсем хрипишь, Снежков?
А ну, подай голос.
- Нот, не хриплю,- прозвучал звонкий ответ.
- А ты, Перейма?
- И я не хриплю! - прозвучало еще звонче.
Это словно бы немного успокоило старшину. Но всевидящее око его уже проникало в глубину шеренг, кого-то неутомимо искало, кого-то нашло в самом дальнем ряду.
- Светличный!
- Я!
Маленький, круглолицый, симпатично курносый боец от собственного "я" покраснел до ушей.