– Кушакова.
– На какой факультет поступала?
Я назвала, и молодой человек почему-то обрадовался:
– О! Я тоже на биохиме учусь!
– И поступали в этом году?
– Нет, на последний курс перешел, – ответил он. – Значит, Кушакова?
– Нет меня в списках, чего смотреть, – насупилась я.
Почему-то стало стыдно и неловко перед незнакомцем. Видимо, потому что он уже оканчивал университет, а я даже не поступила.
– Действительно, нет.
– Я же гово...
– Погоди! А Ушакова Александра Игоревна случайно не ты?
– Я не Ушакова, я – Ку-ша-ко-ва, – машинально поправила я парня, все еще не догадываясь, что он имеет в виду.
– Но Александра Игоревна – ты?
– Я...
– Ну, значит, поздравляю вас, Александра Игоревна Кушакова-Ушакова! – засмеялся молодой человек. – Ты-то – отличница, а вот тот, кто печатал этот список, – двоечник. Первую букву в твоей фамилии потерял!
Разволновавшись и боясь поверить в такой неожиданный поворот сюжета, я слепо пыталась перечитать список. И не сразу, но обнаружила свою видоизмененную фамилию.
– Но как... Как ты понял, что я могу быть в списках?
От волнения и постепенно заполняющей легкие горячей радости я перешла на «ты».
– Интуиция! – засмеялся парень. – Со мной тоже произошло нечто подобное. Правда, фамилию мою написали верно, но от волнения я себя не в том списке искал.
Я глупо улыбалась и все еще недоверчиво переводила взгляд с прикрепленного к старой доске листка бумаги, в котором значилась моя и как бы не моя фамилия, на моего спасителя. А вот бы уехала, решив, что не поступила в университет!
– Мне тебя сам бог послал, – расчувствовавшись, выдала я неожиданно смутившемуся молодому человеку.
Знала бы в тот момент, как оказалась права. Но тогда я могла думать лишь о новом статусе студентки.
– А вдруг это ошибка? – спохватилась я запоздало, когда первый прилив шокирующей радости немного схлынул. – И Ушакова Александра Игоревна – вовсе не я, а другая девушка?
– Вряд ли, – уверенно отозвался молодой человек. – Но если хочешь, давай поднимемся в деканат, развеем твои сомнения.
И я безропотно отправилась за ним. Мы шли куда-то длинным неотремонтированным коридором по скрипучему, стертому и местами продавленному деревянному полу. Потом поднимались по чугунной винтовой лестнице: парень – уверенно впереди, я – сзади, с интересом оглядывая стены. В тот чудесный момент своего триумфа я не замечала убогой обстановки старого здания, кричащего о ремонте, не видела облупившейся на стенах краски и желтых разводов на бывшем когда-то белым потолке. Здание мне казалось прекрасным уже потому, что я собиралась в нем учиться.