— Слушаю, красавица.
— Пан офицер, вы Дитрих фон Гофен, да?
— Не стану скрывать. А откуда вам известно мое имя?
— Я слышала, как вы представились, когда к князю в дом пришли. Я специально сказалась, будто бы по делам пошла и сюда выскочила, чтобы вас дождаться.
— Теперь понятно, — согласился я. — Осталось выяснить: кто вы и зачем меня окликнули.
— Пан офицер, давайте отойдем подальше. Я хочу с вами поговорить о Михае, — произнесла девушка, увлекая за собой.
— А ты часом не Ядвига? — догадался я.
— Пан офицер меня знает? — удивилась девушка.
— Пан офицер многое знает, — ухмыльнулся я. — Выходит, это ты его невеста?
— Да, Михай мой коханный, — зарделась Ядвига.
Любимый, значит.
— Так что там с Михаем? — опомнился я.
— Плохо, — всхлипнула девушка.
— Переживаешь из-за того, что его в имение отослали, — сочувственно произнес я. — Но я ничем помочь не могу.
— А кто вам сказал, что Михая в имение отправили? — широко распахнув красивые карие глаза, изумилась Ядвига.
— Управляющий, кто же еще…
— Врет он, все врет. Михай в доме, в порубе сидит. Пан Потоцкий, друг князя Тадеуша приезжал вчера с хлопцами, на нескольких телегах груз тяжелый привез. Михай его разгружал и что-то увидел, чего видеть не стоило. Пан Потоцкий на него ругался сильно, хотел саблей зарубить, да управляющий заступился, посадил Михая под замок, велел дожидаться приезда хозяев, чтобы судьбу его порешить. Боязно мне, — заплакала девушка, — убьют его.
— Почему ты так решила?
— Я в соседней комнате убиралась, слышала, как пан Потоцкий с управляющим разговаривали. Не жилец Михай на этом свете больше, — девушка зарыдала.
— Это правда? — враз посерьезнел я.
Девушка в подтверждение перекрестилась.
Да, она не врет. И та натянутая обстановка в доме Сердецких служит еще одним доказательством. Управляющий, увидев человека в мундире, перепугался не на шутку. Что же такое мог привезти пан Потоцкий? Очевидно, что-то запрещенное законом, то, ради чего загубить человеческую жизнь — плевое дело. Понятно, что управляющий не стал убивать Михая, потому что побоялся ответственности и решил переложить ее на плечи хозяев. Нормальное, в принципе, решение. Никуда парень из поруба не денется, кругом вооруженная охрана — не зря лакеи мушкеты с собой таскают. Понятно, что вояки из них так себе, но на худой конец и такие сгодятся.
Внешне — тишь да гладь, не прояви я служебного рвения, не приди сюда, и не нарвись на невесту Михая, все было бы шито-крыто.
Можно пойти в полицию или Тайную канцелярию, хоть к самому Ушакову, если застану его, разумеется. Но в полиции меня с беспочвенными подозрениями могут поднять на смех: кто такой я, и чего стоят показания крепостной девки? Понятно, что бросить тень на репутацию князей Сердецких нам не удастся.