— Морталия предотвратила очень неприятную ситуацию, — с улыбкой сказал Крит. — Было бы глупо нам поубивать друг друга в этих горах. А это ты освободила Морталию из плена?
— Да, я.
— Вот какие петли вырисовывает судьба, — произнес задумчиво сойкеро.
— Что означает слово "сойкеро"? — спросил отдышавшийся Алан.
— Оно означает "смерть", потому что я и тринадцать моих братьев — одни из первых детей Отца Смерти. Именно мы отнимаем сознание у умирающих, чтобы поместить их в специальные хранилища, и каждый из нас — это совсем другая смерть, совсем другая судьба сознания после момента умирания. Ты сражался со смертью, Алан. И ты не мог победить. Потому что сойкеро может погибнуть только от руки другого сойкеро. Но сойкеро не воюют друг с другом.
— Однако, Карахман Укуб Дензекур на что-то надеялся, когда давал нам это поручение, — сказала я. — Хотя я не понимаю его. Я чувствовала, что Император лжет. Но не могла понять, в чем именно. Если сойкеро невозможно победить, зачем он покровительствовал нам на пути через предыдущие зоны? На что он надеялся? Почему не подготовил своих воинов?
Крит задумался на мгновение:
— Карахман не хотел, чтобы вина за мою гибель лежала на нем. Он желал, чтобы все выглядело как случайная стычка путников друг с другом. Можно ли победить сойкеро? Еще недавно я был уверен, что нет. Но один из жидких воинов по имени Твердый Поток намекал мне, что теперь сойкеро не бессмертны. Он не объяснил мне, как это возможно, только сказал, что я пойму все сам, когда преодолею Восьмые и Девятые Врата. Возможно, если бы наша битва состоялась, произошло бы нечто, совершенно неожиданное для всех нас, то, о чем я не имею понятия. Карахман Укуб Дензекур — это один из давних друзей моего Отца. Я называл его дядя Кар, когда был молод. Он обучил меня взаимному превращению камней и металлов и открыл тайну создания кристаллов. В последнее время Карахман управлял одним из окраинных участков Девятой Зоны, которая постоянно подвергалась нападению духов холодной пустоты. Впрочем, все эти названия вам, наверное, ни о чем не говорят.
— Верно, мы впервые слышим об этом от тебя. Мы даже не знаем, кто такой Отец Смерти. И почему он хочет тебя остановить, — сказала я.
— Отец Смерти — это супруг Матери Ветров, к которой вы направляетесь. А я — один из плодов с ее ветвей. Как и многие другие плоды, которые она приносит каждый год.
— Ты говоришь о ней как о дереве? — удивленно спросила я.
— Мать Ветров — это и есть огромное дерево, — ответил сойкеро. — Вот, смотри.
Он извлек небольшой кинжал, ослепительно блеснувший в луче светила, проникшего в щель между валунами. На одной стороне кинжала был изображен человек, стоящий на сплетенных корнях, образующих рукоять, а с другой стороны располагался рельеф, изображающий само великое дерево.