— Ты сделала ошибку. Ты не имеешь права ничего просить у меня. И тем более требовать. Сейчас мы начнем убивать вас.
Он сделал знак своим музыкантам, и еще один отложил инструмент в сторону. Музыка стала тише. Теперь играл только один.
— Оно потревожено, — сказал, подходя, четвертый музыкант. — Может, мне лучше играть дальше?
Мой собеседник посмотрел на него тяжелым взглядом и показал подбородком на Алана.
— Убей его первым!
Липкий, противный страх начал охватывать меня. Я поняла, что если моя воля будет парализована этим страхом, я ничего не смогу изменить. Алан, глядя в мертвые глаза приближающегося к нему музыканта, извлек из ножен меч, но чувствовал он себя как кролик перед драконом.
— Стреляй! — приказал Пентиал, и сотня стрел впилась в четырех музыкантов. Причем ни одна не прошла мимо цели. Это впечатляло.
— Заряжай! — скомандовал Пентиал.
— Стреляй!
Теперь в каждом из четырех противников торчало по пять десятков стрел. Их тела снова, шипя, растворились, а через миг они, невредимые, снова стояли перед нами.
— Так может продолжаться очень долго, — сказал один из Музыкантов. — Пока у вас не кончатся стрелы или вы не устанете убивать нас. И тогда вы умрете сами. Страшной смертью, которую мы с удовольствием придумаем для вас.
— Расскажи это своей возлюбленной, — усмехнулась я, направляя арбалет на играющего музыканта. — Ты понимаешь, что будет, если музыка хотя бы на миг прервется?
— Подождите. Не делайте ничего, — сказал один из них, выступая вперед. — Я главный музыкант.
Его лицо было темнее, чем у остальных, и выглядел он более по-человечески, был не очень похож на обычный труп.
— Что ты можешь нам предложить? — спросила я.
— Наша армия уже штурмует тот берег. Наступит утро, и мы захватим камни. А потом уничтожим их. Мы останавливаем время, играя на наших инструментах. Если мы прекратим играть, город на обоих берегах просто исчезнет. Потому что его нет ни в прошлом, ни в будущем.
— Меня это мало интересует, — ответила я. — Прекратите атаку на город мертвых, и оставьте все как есть. Тогда я обещаю, что не принесу сюда камни. Они будут храниться у городских ворот, чтобы эти ворота перестали быть ловушкой для живых.
— Давай поиграем, — сказал Музыкант. — Если все вы выберетесь отсюда невредимыми, я приму твое условие.
— Анфиса! Будь осторожна! — крикнул Алан.
Я заметила, что на полу что-то шевелится, но слишком поздно. Несколько сотен гадюк готовы были наброситься на нас. Я почувствовала, что из тысяч змеиных глаз на меня смотрит смерть. Смерть. Я буду мертва…. Морталия….
— Морталия!