— Кем обещано? — я начала подозревать что-то неприятное для меня.
— Мною.
— Но меня невозможно убить! — возразила я, поморщившись от воспоминаний о Барзаи.
— Тебе придется это доказать еще раз. Кстати! Своих жертв они разрывают на части. Начинать любят с головы, — с этими словами Пророк развернулся и покинул место сражения.
Мне пришлось заставить себя не рвануть за ним, увидев, с каким любопытством истинных профессионалов своего дела меня рассматривают эти двое.
Конечно, я понимала, что Ньярлатхот желал мне добра (в его искривленном понимании этого слова), но я не была готова к напору этих громил. Прожив здесь достаточно, чтобы отпугнуть от себя недоброжелателей и заработать репутацию существа, с которым ссориться не стоит, я слегка успокоилась. Жизнь вошла в колею: я часами просиживала в библиотеке, изучая историю своих пращуров. А еще я пыталась раскрыть одну из многочисленных тайн, на которые были так щедры Древние — тайну Темной звезды.
Поэтому мне совершенно не улыбалось быть убитой двумя неудачными порождениями. Сперва я просто отступала, не пытаясь напасть. Когда отступать было не куда, мне пришлось не только защищаться, но и наносить удары. Выпустив когти, я старалась нанести максимальный вред противникам. Постепенно бой вышел из состояния контролируемого, ни они, ни я больше не владели собой. У них была цель — заслужить помилование, убив меня (ну, или хотя бы покалечив). И честно говоря, я не хотела на своей шкуре убеждаться, что останусь жива лишившись головы. Или не останусь. Да и выглядеть это будет не очень.
Стремясь к покою и забвению, я все же допустила ошибку, на которую мне указал Ньярлатхот: нельзя драться, не желая победить. И таким специфическим образом, он, решил пробудить во мне волю к победе. Получив удар копытом по лицу, я начала чувствовать, что у него это получилось. Боль пробудила ярость, а ярость — желание порвать в клочья того, кто причинил мне боль. Старое, давно забытое чувство злости полностью очистило мое сознание от посторонних мыслей, и я начала атаковать не для того, чтобы спастись, а для того, чтобы уничтожить. Самым обидным было то, что уничтожить их было для меня минутным делом, если бы это был поединок Силы. Но, воспользовавшись ею сейчас, я бы увеличила стройные ряды своих недругов, и, возможно, показала свою слабость перед физически более сильным противником.
Никто из нас троих в запале боя не заметил, как близко мы подобрались к Грани. «Хищника», который попытался добраться когтями до моего сердца, я перекинула через себя. Сломав ему ударом ноги нос, я поняла, что зря трачу время и силы на причинения мелких повреждений. С двоими справиться было сложно, особенно без применения Силы. Их выращивали и тренировали как профессиональных убийц, а меня Ньярлатхот начал бить об стену сравнительно недавно.