— Нет, — мягко ответила я, не отводя взгляд, — не считаю. Мы не выше вас, вы не ниже нас. Мы те, кто способен жить бесконечно долго, несмотря на века и увечья, безжалостны и безумны, нами движет ненависть и жажда, более сильная, чем жажда крови. Мы другие. И останемся такими, даже если рухнет это мир, погребя под собой очередную цивилизацию, не оставившую после себя и следа. Мы способны выжить. Вы — нет.
— Это угроза? — Дэн сделал попытку вырваться.
— Нет, — вдруг, я почувствовала, как мои глаза увлажнились. Поняв, что сейчас позорно расплачусь, я отпустила его шею, резко отойдя в сторону, — это предупреждение.
Я надеялась не зря — Диазу удалось преградить солдатам путь ко мне, не покалечив ни одного из них. Что же, пусть заранее узнают, с кем им придется иметь дело.
— И что это было? — Диаз шел за мной уж несколько минут, соблюдая тишину. Но видимо, и его терпению пришел конец.
— Не знаю. Просто, я вдруг поняла, как много мы на себя берем, — я остановилась, устало, прислонившись к широкому стволу ели. Запах смолы на миг окунул меня в детство, с его удивительными фантазиями и надуманными проблемами. Как мне сейчас этого не хватало. К несчастью, все мои проблемы теперь были значительны и обрели конкретные очертания.
— Думаешь, у нас не выйдет? — он отвернулся, будто прислушиваясь к отдаленным раскатам грома. Но я знала — он просто избегал моего взгляда. Боялся прочесть там ответ? Был настолько не уверен в себе? Интересно, больше, чем я?
— Не знаю, — почти не солгав, ответила я.
Проблема в том, что я вообще не могла об этом думать. Выйдет — не выйдет. На кону всего лишь десятки миллиардов жизней и будущее целых поколений. Если о таком думать, можно сойти с ума. Окончательно. Тогда, несколько лет назад, было по-другому. Я уже потеряла все, и неудача не могла причинить мне боль сильнее, чем я тогда испытывала. Вуал, что бы я без тебя делала? Ты был духом Врат и спас своего неразумного потомка. Теперь Врата пусты и я их хозяйка. Вот только, способны ли они остановить то, что надвигается с неумолимой силой?
— Думаешь, нам понадобиться помощь кого-то еще? — осторожно спросил Диаз.
— Опасаюсь. Скажи, Диаз, как ты попал к Майрос?
Он медлил, казалось, что вообще не собирается отвечать. Неожиданно раздался его голос:
— Я был ребенком, когда меня отдал Майрос собственный отец.
Тэрранус
В зале совета воцарилась тишина. Слова были произнесены, и уже никто не мог делать вид, что ничего не случилось. Оно надвигалось — стремительно и неумолимо, заставляя сердца тех, кто прожил не один век, сжиматься от страха. Это была не просто смерть, а конец всему тому, что они знали, к чему привыкли. Жизнь уже не будет прежней, потому что не будет жизни в их понимании. Существование во тьме — вот что грозило трем мирам. И если гибель одного ребенка принесет спасение — они рискнут не раздумывая. Особенно учитывая, чей это сын.