Плач начал затихать — теперь уже ребенок тянул маму за руку, в самую гущу, туда, где продавались вожделенные цыплята. Расплатившись, женщина взяла коробку с красным цыпленком. Ребенок заулыбался. "Какая неприятная у него улыбка", — подумала Котани-сэнсей. И неожиданно вспомнила недавнюю поездку вместе с мужем в храм Сайдайдзи.
После летнего ливня храм сиял.
— Как нам повезло с дождем! Смотри, какая нежная зелень, кажется, вот-вот сейчас растает в воздухе! — восторженно сказала Котани-сэнсей мужу.
Они обсудили глинобитную ограду, поспорили немного о красоте бамбуковой рощи и подошли к главному павильону. В главном павильоне у каждого из них был свой любимец. Котани-сэнсей сразу же пошла к Дзэндзай Додзи. В этот свой приезд она чувствовала себя увереннее.
"Ну что, стала я хоть чуточку красивее?" — мысленно спросила она у бодхисаттвы. Муж Котани-сэнсей предпочитал будду Шакьямуни, деревянная статуя которого считалась главной святыней храма. Шакьямуни был облачен в красивый наряд. Складки этого наряда образовывали причудливый и завораживающий узор.
— Твой Шакьямуни и правда красавчик, — сказала Котани-сэнсей. Хорошо, что никто из монахов ее не услышал, вряд ли бы им понравился такой отзыв.
— Хочешь, я покажу тебе замечательное место? — спросила Котани-сэнсей у мужа.
Если за пагодой повернуть направо и пройти немного вперед — окажешься у пруда. Его берега заросли кустарником так, что к воде не подойти. Тут и там — в траве и между кустов — виднеются маленькие каменные статуи бодхисаттв. Котани-сэнсей часто приходила сюда, ей нравился этот спокойный, немного заброшенный пейзаж.
— Здорово, правда?
— Угу, — только и ответил муж.
— Смотри, какие чудные бодхисаттвочки. Ни напыщенности, ни деланой святости — самые обычные лица, как у людей на улице. — Котани-сэнсей повернулась к мужу. Муж безучастно стоял рядом. Он смотрел куда-то вдаль невидящими глазами — похоже, думал о чем-то своем. Рот у него был слегка приоткрыт. Котани-сэнсей первый раз в жизни увидела его таким. Ей показалось, что это не ее муж, а какой-то безликий призрак. Котани-сэнсей стало не по себе.
Последнее время к ним в дом то и дело приходили друзья мужа. Они часами сидели и обсуждали какие-то ужасно важные дела. Хотя Котани-сэнсей после работы обычно была очень усталой, она неизменно встречала гостей улыбкой и старалась принять их как можно лучше. Чтобы не унывать, она вспоминала что-нибудь из того, что говорили ей Адачи-сэнсей и Орихаши-сэнсей, когда хотели ее приободрить. Это неизменно помогало, и несмотря на усталость, она всегда радостно улыбалась гостям.