Йеллен, точно забыв о спутнике, любовался пейзажами.
Николас размышлял.
Йеллен дал мне возможность наблюдать за беседой, думал он, вскользь поглядывая на чёткий профиль и мечтательную улыбку директора, кое в чём он даже сыграл для меня — когда говорил о своём обещании. Но был ли он уверен, что я воспользуюсь шансом? Нет, конечно. Это что-то вроде элемента хаоса, нелинейного сюжета. Он и сейчас не знает, слышал я его разговор с мантийцем, или нет. Или знает? ИскИн яхты беспрекословно мне подчинялся. Скорей всего хозяин просто его проинструктировал, а потом опросил. Вся неизвестность досталась мне вместе с иллюзией риска. Это очередная насмешка. Гадать можно бесконечно, смысла в этом никакого. Рано или поздно Йеллен заведёт речь о нашем интервенте и тогда всё выяснится… Йеллен ничуть не боится утечки информации, сам себе заметил Николас, потому что во-первых, в такое никто не поверит, во-вторых, его настоящая цель неизвестна, а в-третьих, вокруг фигуры исполнительного директора Неккена столько всего накручено жёлтой прессой, что правда на этом фоне покажется бледной… нет, возможные утечки информации тоже бессмысленны.
А какая у него настоящая цель?
…Йеллен мечтательно вздохнул. Повинуясь мысленному приказу, включились маломощные двигатели, беседка неторопливо начала спуск к высокогорным лугам.
Николас опустил глаза и сплёл пальцы в замок, чтобы его эмоции не читались слишком легко. Исполнительный директор, подумал он, хочет заменить одного аллигатора другим, вытолкнуть в Председатели Манты своего приятеля Эрта Антера. Но какой в этом смысл? Йеллен сам сказал, что они все одинаковы. Значит, он хочет чего-то другого. Гонку вооружений он хочет, вот что. Все технологии разработаны Неккеном, все звездолёты строятся на верфях корпорации. Начиная с боеприпасов и заканчивая обмундированием — всё поставит армии Неккен. Военная истерия — это способ получить госзаказы, получить ещё больший доход…
Вот только платить-то Неккен будет сам себе. Существование Совета Двенадцати Тысяч фактически оплачивает корпорация, пускай и в форме налогов. Должники и без того задыхаются под тяжестью выплат, выжать из них ещё больше — невозможно.
Тогда остаётся один ответ, подумал Николас, очень странный, но я не вижу другого… хорошо бы с кем-нибудь это обсудить. Происходящее на Манте и на Сердце Тысяч — симметрично. Есть партии мира и партии войны. Председатель Сан Айрве хочет мира, кто главный пацифист на Сердце — я не знаю. Но Алан Йеллен и Эрт Антер принадлежат к партиям войны. Занятно видеть, чем оборачивается хвалёное миролюбие мантийцев, когда речь заходит о власти… или мне это кажется, потому что я мыслю в своих собственных координатах? У Эрта Антера есть в каком-то смысле достойная цель. Если Манта возьмёт Сердце Тысяч и уничтожит Неккен, ей станет неизмеримо легче пожирать человечество и очень скоро она пожрёт его целиком… Единожды мантийцы уже штурмовали Сердце Тысяч и были близки к победе, а второго Роэна Тикуана в Сверхскоплении нет.