Слушая его, Николас нелепо хлопал глазами. Слова Макса потрясали его едва не больше, чем раскрытие настоящей личности Алзее Лито.
Зондер полюбовался на него и фыркнул, опустив нос в чашку.
Николас молчал. Истинное положение вещей уже открылось, но нужно было найти смелость на него взглянуть… Пока что он понимал только, что у него бегают глаза. Разум его был девственно пуст. На границе сознания брезжили тени догадок и мыслей, и крепло какое-то неприятное, тёмное чувство.
Спохватившись, он поспешно проговорил:
— У меня были и другие предположения.
Он уже сам разуверился в них, но Доктору нужно было доложить.
— Излагай, — сказал Доктор, прихлёбывая кофе.
— Если прошла дезинформация? Агента действительно перевербовали, но не мы, а сам Эрт Антер. Вы подтвердили, что неуспех ученика ударил по учителю. Что, если агент сознательно провалил интервенцию с целью ослабить позиции Сана Айрве?
И Николас даже отшатнулся от голограммы: Зондер встал и перегнулся к нему через стол.
— Против учителя? — несвязно изумился Доктор. — Учителя топить? Ник, ты не понимаешь, что такое для мантийца Учитель! Это больше, чем для нас мать и отец вместе взятые! Потому что у человека отношения с родителями могут быть и прохладные, а учитель для мантийчонка… а, нереально.
Он махнул рукой — и внезапно задумался. Сел, сощурился, подёргал себя за ухо, потёр ломанный нос. Николас смотрел на него завороженно, не решаясь даже догадываться о том, что занимает его мысли. Мало-помалу лицо Зондера озарялось улыбкой хищной и вдохновенной.
— Тут есть одно любопытное обстоятельство, — вполголоса протянул Доктор, глядя куда-то вкось. — Ага, ага… Хорошо-то как. Всё складывается. Фрайманн знал о разговоре Антера с Йелленом?
— Знал.
— Учитель — это святое. Похоже, — ухмылялся Зондер, — похоже, что наш друг-интервент то ли попытался утопить, то ли утопил-таки своё начальство.
«…вам придётся посвятить остаток жизни какому-нибудь безобидному увлечению», — вспомнил Николас. На Манте нет судебной власти и пенитенциарной системы, но резкое сокращение территории вызовет депрессию и иммунодефицит, которые убьют неудачника или сделают убогим калекой…
У него пересохло во рту.
— И судя по нервной реакции начальства, — закончил Зондер, — начальство Йеллену не врало. Чёрт меня подери, да Антеру конец. Признаться, это вселяет оптимизм. Вылези он в Председатели Верховного Совета, война была бы неизбежна. Но с динозавром Айрве Неккен ещё поостережётся связываться. По крайней мере пару десятков лет, а то и больше… Ник, ты понимаешь, что это значит? Мир.