Мою панику, постепенно рассеивал поток гостей, прибывающий на бал. Гости были вполне светские. Вздохнул с облегчением - не буду выделяться прыщом на гладкой коже ордена.
Рыцари и тут были в своем репертуаре, пригласили не только османскую аристократию города, но и высших офицеров осажденной, но пока не взятой цитадели. Кстати, цитадель рыцари уже просто могли завалить бомбами из метателей и засыпать гранатами, но не делали этого, считая, что нечего тратить боеприпасы, а османы никуда не денутся. Тем не менее, сходили на переговоры и пригласили офицеров на бал.
И самое любопытное, что все они пришли. Уму не постижимо. Но логические выводы, вытекающие из такой ситуации и подсказываемые мне темной стороной моей натуры - старался держать при себе. Портить отношения с орденом, из-за десятка, совершенно не важных для дела людей - мне не надо.
Вежливо со всеми раскланивался, даже поболтали светски о погоде и о видах на урожай. На счет хороших урожаев усомнился, и даже пояснил, почему - пожаров, видите ли, много ожидается, сушь, что же вы хотите. А вот из России хлеб привезти можем, у нас там поля большие, а если на эти поля еще и работников наберем, то точно будет хлеб. Аристократы задумывались. Тем лучше, будет проще пейзан вывозить.
Праздник начали, как и ожидал, с богослужения. Но отсидеться за спинами мне не дали, а наоборот, вытащили к магистру, проводящему обряд, и наделили великой честью, держать какие то там регалии. Всю церемонию косил глазами то на одних, то на других и повторял все Па этого представления, лишь с небольшой задержкой. В целом поставил себе оценку удовлетворительно. И радостно отделался от всех этих реликвий. Однако сбежать мне опять не дали.
Возблагодарив господа, рыцари начали благодарить своих сподвижников, особо отличившихся и принесших честь и славу ордену. Из награжденных знать никого не знал, кроме последнего пункта, которым закончили награждение.
А последним, с большой помпой и чествованиями, наградили меня. Тут, видимо, как на соревнованиях - начинают с третьего места и заканчивают первым.
После длинных речей, восхваляющих меня как отважного воина и полководца - тут чуть было все не испортил своим сдавленным хмыканьем - мне вручили золотой бриллиантами украшенный крест их ордена, прося принять с оным звание брата их и Христова рыцаря. Вот так и стал рыцарем Христа, с красивейшим крестом на шее, и атеизмом в душе.
Остальная часть приема мало отличалась от светской. Кавалеры и аристократы лавировали по залу и жонглировали словами. Оценивал общие настроения - основные речи шли о мире, и дележе, в них активно принимали участие и офицеры осажденной цитадели. Свита Шереметьева был на высоте, даже в отсутствии самого боярина, куда не кину взгляд, вижу, кого ни будь из них за обработкой очередного аристократа или рыцаря.