Инесса Евгеньевна поймала себя на мысли, что играет в чужую жизнь, но эта жизнь все больше ее захватывала своей неожиданностью. Инна изображала из себя горничную и следила за порядком в квартире. Ее настоящая мать последнее время работала администратором в гостинице, так, что беспорядок в квартире полностью отсутствовал. Дети уснули, тишина и темнота окутала квартиру, двое взрослых людей лежали неподвижно на разных краях большой, массивной кровати, с полукруглыми спинками, так они и уснули… В квартире дети прижились, шла неделя за неделей, а они все еще жили вчетвером. Инесса Евгеньевна все чаще забывала о своем отчестве, Алексашка называл ее Инесса, дети — тетя Инесса. Но, оставалось большое НО: ничего не было между взрослыми. Они спали под разными одеялами на большой кровати, и боялись перейти последнюю границу.
Стулья отдыхали. Отношения Красса с Ивиной с каждым днем становились прочнее. Красс больше не бегал к матери на обед или ужин, ее квартира была заполнена людьми, и он все чаще готовил сам на кухне, если Ивина зачитывалась очередной книгой. Иногда Красс поднимал крышку глазка в двери и провожал взглядом новое семейство своей матери, после чего еще надежнее оседал рядом с женой.
В комнату ворвался Красс:
— Ивина, чем страдаешь? Есть мысль! Вся наша мистическая афера началась с гранатовых часов! Мысль улавливаешь? Надо выпустить эффектные часы для мистических сеансов и продать их экстрасенсам! — быстро прокричал он.
— Отлично, Красс! Но мы специализируемся не на часах!
— Скучная ты, какая, так придумай жесткую мебель для перехода людей в экзотическое состояние. Лизавета бы меня поняла.
Лучше бы он это не говорил, в Ивине появилась двойная ревность к кузине.
— Самсон, поговори с Лизаветой, — сказала Ивина и вышла из комнаты на кухню.
— Я — Красс, ты забыла? — крикнул он ей вслед.
Ивина не ответила, ревнуя его к Лизавете, она поняла, что она его любит!
— Ивина, соглашайся на диван со мной, — сказал мужчина, подхватив ее на руки, и, сверкая белыми зубами, принес ее в комнату, где стояли гранатовые часы, очень похожие на те, что когда-то они купили в деревне у дороги.
— Вот так и рождаются легенды, — сказала Ивина.
Что было дальше? Что-то необычайно приятное.
Я люблю этот славянский шкаф! — думала Инесса Евгеньевна, вспоминая Алексашку, сидя в своем бывшем кабинете. Он стоял у нее перед глазами, она очень хотела испытать на ощупь этот славянский шкаф. С каждым днем ей все сложнее становилась держать нейтралитет.
— Инесса Евгеньевна, — ворвалась в кабинет Лена продавщица, — там, там, привезли славянский шкаф!