Перемерзшим, мокрым после ледяной купели раненым маленькая деревенская школа показалась настоящим раем. Не ожидали они такой встречи, расплывались в улыбках. Сытный завтрак, сто грамм к нему, как и ожидал Тимошин, валили людей в сон. Тихо и покойно в школе. Санитары бесшумно приносят на операционный стол раненых, Тимошин осматривает, дает назначения, спешит к следующим. Его первый помощник — медсестра Лида Васильева. Лида пришла в санбат из полка, ухаживала за тяжелыми. Присмотревшись к ней. Тимошин взял ее в операционно-перевязочный взвод и не ошибся. Подруга Тани Дроздовой, такая же маленькая, но не шумливая, Лида умела работать быстро и четко.
Начавшаяся ночью метель не стихла и днем. Приехал обеспокоенный начальник политотдела дивизии подполковник Тереньтьев, спросил Коршунова:
— Как вы тут? Держитесь?
— А куда мы денемся?
— Ваши застряли в пути из-за заносов, прибудут не скоро, — выжидательно посмотрел на Коршунова.
Капитан протер воспаленные глаза:
— Наши за Одером стоят, а мы здесь стоять будем. Сколько потребуется.
— Тесновато у вас. Машин подбросим. Побольше эвакуируйте.
— Вот за это спасибо, товарищ подполковник.
— А ты людей подбодри, Коршунов. Расскажи, что наша берет.
— А что их подбадривать? Они столько времени добирались до Германии, так ждали этого часа, что ни в каком утешении не нуждаются.
Замполит был прав. Еще сутки продержались, продолжали работать и после прибытия основных сил. Поток раненых не иссякал, каждого перед концом войны хотелось выходить, спасти во что бы то ни стало, и врачи, сестры, санитарки себя не жалели.
Лишь когда раненых стало поменьше, организовали работу в две смены. Это время наступило не скоро.
12
Над полями Германии носился холодный ветер. Застыла и звенела под сапогами земля, но бои продолжались, и плацдарм расширялся.
Через три месяца Гитлер отдаст приказ затопить берлинское метро, а накануне штурма Шургаста фашисты открыли шлюзы на Одере. За одну ночь уровень воды в реке поднялся на три метра. Вода снесла наплавные мосты, отрезала наступающие части от тылов.
После морозов неожиданно наступила оттепель. Снег растаял, стали множиться лужи, на полях перед городом образовалась непролазная грязь. По ней и пошли под смертельный огонь пушек и пулеметов солдаты дивизии. Укрытие — в бороздах, в холодной воде и грязи.
В Литве Нина Рябова добилась перевода в минометную роту, стала заряжающей 82-миллиметрового миномета, наконец-то сама стреляла по фашистам, наносила им урон и до конца войны думала шагать вместе с ротой. Однако солдат предполагает, а начальство располагает. Скоро Нину Рябову вернули на свое место — минометчики и без тебя есть, сказали, а такого санинструктора поискать надо.