Боль и непостижимость утраты почувствовали вечером, на похоронах.
Наступление было ненастоящим. Требовалось обезопасить ленинградцев от нового штурма города. Для этого и «показывали» дивизию фашистам в разных местах под Новгородом, ради этого и бросили в демонстрационное наступление и на некоторое время оттянули силы врага от Ленинграда.
8
День выдался свободным, и Катя Мариничева не находила себе места. Сходила в лес, заглянула в пустую операционную и в конце концов вернулась в свою палатку. Долго крутилась на носилках, пытаясь заснуть, и не смогла. Легла на спину, закинула руки за голову и лежала так с открытыми глазами, тихая и печальная, удивляясь хороводу нахлынувших мыслей. И о довоенной жизни почему-то думалось, и о том, что давно нет писем от родных, и дела медсанбатские не выходили из головы, новые перемены в нем.
— Не медсанбат, а проходной двор какой-то! — неожиданно вырвалось вслух.
Таня Дроздова будто того и ждала. За лето сменилась едва ли не половина врачей, а недавно в другой батальон перевели комбата Радкевича и вслед за ним, в госпиталь, Рюмина. Создались две новые хирургические бригады — Тимошина и Сыпало. Они с Катей попали к Тимошину. Это и волнует подругу.
— Тебе-то что до этого? Не убили ведь, а пе-ре-вели, — тут же отозвалась Таня.
— Как это что? — даже приподнялась от возмущения Катя. — За два года третий комбат и третий хирург! Снова привыкать надо.
— А что тебе привыкать? Что привыкать?
— Все-то у тебя просто, Танька.
— А у тебя все сложно-сложно. Дурью маешься от безделья. Вот привезут раненых, и все из головы выскочит. Некогда будет турусы на колесах разводить.
Замолчали, и каждая осталась при своем мнении.
Тимошин прибыл в медсанбат еще в мае, но почти сразу же попросился в головной отряд, на передовую. Что он за человек, Катя не знала. Это и тревожило. Таня словно прочитала ее мысли и дала исчерпывающую справку:
— До войны три года работал хирургом на прииске в Красноярском крае. На фронт пошел добровольно, был командиром отдельной медико-санитарной роты. Под Синявино — знаешь такое гиблое местечко? — получил ранение. Поправился — и снова на фронт. Участвовал в прорыве блокады Ленинграда. Еще что тебя интересует?
— Ой, Танька, Танька, и все-то ты знаешь. Откуда у тебя такие точные сведения?
— Я же не такая бука, как ты. Подсела к нему, все, что надо, выведала. Хирург он отличный.
— Ты с ним и поработать уже успела? Не скажешь ли, когда? — в голосе Кати ирония.
— А об этом девчонки рассказали, которые в головном отряде были. Можешь у них. проверить, — отпарировала бойкая на язык Таня. — Сработаешься ты с ним. Ты с кем угодно сработаешься.