— Его ранило мое собственное копье, оружие, сотворенное моей рукой как орудие разрушения. Я не могу исцелить рану, нанесенную моей же рукой…
— Но не ты же его бросила!
— Я его сотворила, и этого достаточно. Я не могу ничего изменить, — печально сказала Гея.
Кики стремительно обернулась к Лиру.
— Тогда ты его спаси, ты ведь тоже бог!
Повелитель морей обменялся взглядом с Геей. И когда он заговорил, на него как будто свалился груз многих столетий.
— Я не могу исправить разрушения, причиненные богиней земли. Даже боги и богини подчиняются всеобщим законам вселенной.
— Так поверните время назад! Сделайте же что-нибудь! — закричала девушка.
— Кристина… — Дилан говорил едва слышным шепотом. Он судорожно дернулся, пытаясь повернуться лицом к девушке, — Они не могут мне помочь.
Он кашлянул, и кровь из раны потекла сильнее.
— Тише, тише! — Кики прижала ладонь к его губам, — Не разговаривай. Береги силы. Мы что-нибудь придумаем.
Дилан едва заметно качнул головой.
— Я знал, что выбираю, когда очутился на пути этого копья. И я выбрал это сам. — Он помолчал, прерывисто дыша — И я бы снова сделал то же самое.
Тритон закрыл глаза, борясь с новым приступом боли.
— Нет, Дилан! — Кики покрыла его лицо поцелуями. — Ты не можешь умереть! Ты не можешь меня бросить! Помни, — всхлипнула она, — ты обещал мне вечность!
Губы тритона на мгновение изогнулись в улыбке, он открыл глаза.
— Я все так же жду тебя. Навечно, Кристина.
Грудь тритона приподнялась в последнем вздохе, дрожащая рука коснулась залитой слезами щеки девушки.
— Навечно…
И с этим словом жизнь покинула тело Дилана, и Кики осталась одна, цепляясь за оболочку своего любимого, пока и она, как тело Сарпедона, не начала бледнеть и растекаться, возвращая воде ее создание.
Кики пыталась удержать уходящие, как песок сквозь сито, сверкающие краски, оранжевое пламя, быстро расплывающееся по волнам.
— Идем, дитя, — сказала Гея и взяла Кики за руку, останавливая бессмысленное движение.
Гея раскрыла дочери объятия, но даже сострадание богини не могло смягчить боль потери, охватившую Кики, и русалка рыдала так отчаянно, словно ее душа рассеивается вокруг вместе с телом Дилана.
А потом еще чьи-то руки присоединились к рукам богини. Они были нежнее, намного старше… это были руки, повидавшие слишком много горестей и печалей…
— Я знаю, дитя. Я знаю…
Кики подняла голову и посмотрела в залитое слезами лицо Изабель. И почувствовала, что вокруг нее есть еще кто-то. Да, рядом с Изабель, по грудь в воде, стояли Бронвин, Линелле и Гвенит; они делились с девушкой своей силой и согревали ее любовью. Кики рыдала от боли и чувства утраты, но теперь понимала, что окружившие ее женщины не дадут ей уйти вслед за возлюбленным.