— Значит ты, — сделал вывод Карл. Совершенно верный, между прочим, вывод. Но на этом вице-диктатор не успокоился, чересчур любопытен. — Итак, сколь могу судить, имел место некий конфликт, уладить который на месте у тебя не получилось, и ты попросту сбежал.
— Заткнись, а?
— Ну уж нет. Твоя унылая физиономия портит все мне настроение. Да ты сел бы, в ногах правды нет…
— Еще одна старая пословица?
— Вроде того. — Карл пригубил коньяк, а Рубеус налил себе еще, до краев. Может, и вправду спирта поискать? И выслушать еще одно язвительное замечание? Или вообще уйти? Это снова будет похоже на побег…
— Не мучай себя, садись и пей, если думаешь, что это поможет. Твое здоровье! К слову, я вот о чем подумал: война идет полтора века…
— Знаю.
— Ну конечно, знаешь… все знают. И то, что вряд ли она остановится, тоже знаешь. Перемирие сказка для маленьких девочек и глупых мальчиков, но я не о том сказать хотел. Знаешь, мало кто дает себе труд задуматься над сутью этого слова. Война — это смерть. Сегодня чужая, завтра твоя… или моя. А может и целого мира. С другой стороны, если меня не будет, то какая мне разница, что случится с миром?
— Ты эгоист.
Тема разговора выглядела достаточно нейтральной, чтобы принять в нем участие.
— Конечно, эгоист, — подтвердил Карл. — Все да-ори в большей или меньшей степени эгоисты, да и люди тоже. Но мы говорим не об эгоизме, а о войне. И остановился я, кажется, на том, что на войне убивают. А смерть — та самая последняя инстанция, которая выносит окончательный приговор. Ты можешь дойти до Бога… или Дьявола, но вернуть того, кто умер невозможно.
— Печально.
— Еще как печально. Вот взять, к примеру, Коннован. Праздник закончился, начинаются трудовые будни. Завтра на завод, а там постоянно что-то происходит. Нет, конечно, все под землей, а бункеры вроде бы как надежные… во всяком случае, неприятных инцидентов вроде обвалившейся крыши, пока не случалось. Ну так ведь и ежедневных бомбежек тоже. Так что пятьдесят на пятьдесят: или выдержит, или обвалится все к чертовой матери. Тогда потеряем и завод, и всех, кто на нем работает. Таким образом, возвращаясь к началу беседы, делаю вывод, что лично у Коннован довольно высокие шансы войну не пережить. Тем более, что если верить Мареку, осталось перетерпеть какие-то три месяца. Правда за эти месяцы кандагарцы постараются наверстать упущенное. Западная граница, завод… лакомый кусок. Если рванет, то можно будет написать в каком-нибудь отчете, что противнику нанесен существенный материальный ущерб… Молчишь? Ну молчи, и чем дольше, тем лучше. Времени осталось часов десять… вполне достаточно, чтобы придумать такую версию произошедшего, чтобы совесть заткнулась раз и навсегда. Кстати, будь добр, налей еще. Люблю, знаешь ли, скоротать время в приятной компании.