Когда очередной сук чуть было не вышиб из седла одного из спутников всадницы, он окликнул ее густым басом:
— Матушка-болярыня, пошто так поспешать? Ить, ста, не ровен час на печенегов аль козар наскочим. Их после погрому много по лесу шастает.
— Вестимо! — поддакнули его товарищи.
Но женщина только сверкнула на них глазами и ожгла хлыстом круп своего коня, благо они выскочили на широкую поляну. Каурый припустил как ветер. Богатыри поначалу отстали, но кони их в извечном азарте погони наддали и пристроились вслед.
До конца поляны оставалось не более сотни шагов, когда из чащи наперерез руссам бросилось с десяток косматых наездников.
— Болярыня, печенеги! — громко крикнул бородатый спутник, поворачивая своего огромного жеребца навстречу врагу.
Двое других мгновенно натянули луки...
Печенеги, устроившие засаду четверке руссов» были еще совсем молодыми воинами и надеялись одним внезапным ударом покончить с противником. Но когда руссы, вопреки их ожиданию, не стали спасаться бегством, а пошли на сближение, степняки не уклонились от рукопашной схватки, как сделали бы их более опытные товарищи. Половина их ринулась навстречу двум великанам-лесовикам, полагая одолеть их числом, а двое верховых и еще трое потерявших коней от стрел руссов попытались перехватить женщину.
— Акерой! Лови уруску! А я сшибусь с лесным медведем! — крикнул один из них, надвигая поглубже косматый шлем.
— Ловлю, Кулобич-бек! — весело отозвался тот, срывая с луки седла волосяной аркан.
Через мгновение петля охватила плечи наездницы, но она оказалась проворнее, чем полагал кочевник, — ловкий взмах ножа рассек струну аркана. Акерой от неожиданности покачнулся. Конь его, сраженный стрелой, упал на колени, и печенег, перелетев через него, ударился головой о ствол дерева.
Молодой русс, прикрывавший всадницу, сшибся с Кулобичем. Кочевник отбил щитом удар русского копья и метнул свое. Русич качнулся и через мгновение пал бы, сбитый вторым ударом, но вспыхнувшие радостью зеленые глаза печенега померкли вдруг — стрела навылет пробила его шею...
Жизнь долго не хотела покидать сильное молодое тело байгуш-бека. Короткими пальцами вцепился он в мягкую лесную траву, словно в гриву коня, навсегда уносящего лихого забияку из этого грозного, но такого прекрасного мира...
Старый лесовик с развевающейся черной бородой сошелся с печенегами, и первый налетевший на него пал наземь, рассеченный надвое тяжелой секирой. Его напарник метнул сулицу в ближайшего кочевника, но промахнулся и тотчас был убит саблей. Старик остался один против нескольких врагов.