Потемневший от времени, дождей, снегов и солнца идол смотрел на вора и святотатца выпученными очами своими укоризненно и строго. Не верующий ни во что, кроме золота, купец рассмеялся:
— Че серчаешь? Не оголодаешь, чать, пугало лесное. Жуй гниль мясную. А не хошь, дак погоди маненько и еще нанесут тебе еды смерды...
На шестой день утром беглец выехал на вершину песчаного увала и снова внимательно оглядел днепровский стрежень. Ему показалось, что далеко в верховьях реки белеют точки многочисленных парусов. Купец подождал немного, думая, что какой-то неведомый караван спускается вниз и он увидит, кто это. Но белые точки вскоре растворились в утренней дымке. Пубскарь так и не понял, были в той стороне лодьи или его обманули блестки на воде от встречь светящего солнца.
Беглец перевел взгляд на дальний противоположный берег. С середины Днепра прямо в его сторону плыл рыбак в челноке.
«Как бы не спугнуть удачу, — подумал он. — Рыбачок, чать, под увалом пристанет. Надобно опередить его.»
Рыбак не видел всадника, поскольку тот предусмотрительно встал за разлапистый куст. Купец спрыгнул с седла, привязал коня к орешине и, пригнувшись, скользнул к распадку. Отсюда узкая тропка вела зигзагами вниз.
«Тут он меня не приметит», — сообразил Пубскарь и стал прыжками, увязая по колени в рыхлом песке, спускаться к берегу...
Внизу полочанин спрятался за огромный валун, вросший в песок, и внимательно огляделся. В десяти шагах перед ним стоял ветхий шалаш, около которого курился костерок. Пубскарь лег на живот и проворно пополз к шалашу.
Рыбак, дряхлый старик, неторопливо загребая веслом, пригнал, наконец, свой челнок к берегу, кряхтя вылез из него и привязал веревку к колышку, вбитому в песок. Он минуту постоял, глядя на реку и потирая поясницу, потом повернулся и, не торопясь, побрел к костру.
— Царь водяной нонче благо дал мне. А русалки много рыбки в сеть нагнали. И в вершах лещей вдосталь. Придут сынки с войны, будет чем угостить, — бормотал старик себе под нос. — От толечко все ли шестеро воротятся... И-эх, горюшко наше. Сижу яз туточки, покой тешу: не летят округ меня стрелки каленые, не звенят мечи булатные. А каково сынам моим... Двое туточки вчерась были, рыбки взяли для княжецкого угощения. В лодиях к Чернигов-граду со князем Святославом поспешают супостата бить. Сказывали, четверо со Свенельдом на печенега пошли... Хорс! — старик обратил подслеповатый взор к солнцу. — Оборони их от смертушки. А ежели... — он не закончил.
Сначала рыбак услыхал громкий предостерегающий возглас с горы: