— Я тебя слышу, — вслух, спокойно сказал он. — Но если ты хочешь, чтобы я ответил, говори попонятнее и погромче, что ли.
Не сегодня он начал подозревать, что нечто подобное случится, и уже подготовил себя к грядущему откровению. Так что действительно почти не волновался. А если какое-то волнение и было, то скорее от радости. Наконец-то завершилось ожидание. Что бы ни ждало его теперь впереди, в любом случае это лучше, чем неизвестность.
Ловчий остановился и вскинул руки к небу. Ветер тотчас поднялся вокруг него, размашисто закачал ветвями ближних деревьев. Истошно завыла со всех сторон живность мутная, в точности как перед выбросом. Ветер нарастал, усиливался. А из головы вдруг выветрились все до единой мысли, воцарилась гулкая тишина, и только острое желание не только слышать, но и быть услышанным, в ней осталось…
Ловчий как стоял, так и рухнул, только не лицом в грязь, а на спину опрокинулся и тут же на левый бок перевернулся, наполненный артефактами и пожитками объёмистый рюкзак не позволил вытянуться во весь рост.
Судорога сотрясла его тело, он скорчился на боку, схватился руками за колени, подтянул их к груди, скрутился не то в позу эмбриона, не то в отдалённое подобие кольца. Ближние деревья, с виду обычные, совершенно не мутированные, вдруг словно ожили и потянулась ветвями к человеку…
Человек шёл по Предзонью. В той стороне, куда он направлялся, в эти минуты заходило солнце. На плече человека лежало энергетическое ружьё, излучателем назад, будто целясь в ту сторону. Там, за спиной уходящего, осталась центральная область территории, которая уже несколько десятков лет на карте мира выглядела сплошным чёрным пятном.
Человеку пора было искать место для ночлега, но он всё шёл и шёл, словно торопился отойти подальше, прежде чем сумеет перевести дух. И может быть, он продолжал бы безостановочно двигаться и ночью, если бы в той стороне, куда он направлялся, на фоне заходящего светила в воздухе вдруг не возникли тёмные пятнышки. Их появление сопровождалось жужжащим звуком, и через короткое время, когда пятнышек уже не разглядеть было в сгустившихся сумерках, усилившийся звук превратился в характерный гул вертолётных турбин Вместо пятнышек вспыхнули огоньки…
Человек остановился. Он принимал решение, прятаться или нет. Местечек, где он мог бы схорониться, вокруг наметилось немало, но что-то ему подсказало — опасаться не стоит, наоборот, долгожданная встреча может состояться гораздо раньше, чем ожидалась…
Вертолётов было пять. Один большой, пузатый десантно-штурмовой «Ми», и четыре поменьше, хищные «камовы», сопровождение.