День и ночь, 2009 № 01–02 (Журнал «День и ночь») - страница 103
всем —
всё равно.
ведь у каждого
свои
разновидности свободы.
и нам страшно обращать
своё внимание
на такие мелочи.
ведь они сразу ранят
нам,
(вам,
им)
душу / сердце
и прочие гипсовые гадости...
срабатывает страх
оказаться там же —
в помоях призрачной свободы.
Привет, Рембо
ребёнок бежит по лугу и не видит косы.
это — Рембо. кто его спасёт?
круг огня улыбается невинным дымом.
пушистость ситуации не спасает утопленников
от Холода.
улыбайтесь,
души ваших родных уже на небесах.
а тот, кто порвал Солнце, обмазывает губы солью,
чтобы, поцеловав море, инстинктом обнять
его возмущение. взъерошенные Рембо,
Тцара и Пикабиа рвут глотки
раненым картинам счастья, завязывая
галстуки на трупах детей Дада.
всё просто: это мухи славы загадили
их искренние умы грязным безобразием
людской похоти денег.
личинки, яйца, гусеницы — ешьте их,
друзья, пожирайте жизнь в зародыше!
рассеивайте семена по асфальту.
смазывайте слюной кору дерева.
кладите траву в сумки ваших
воспитателей.
Тцара улыбается на фотографии:
улыбался ли он в жизни?
я знаю:
Пикабиа рисовал свои картины
только после секса с Лунным Светом.
и
храбрость пьяного Рембо
вызывает восхищение даже несколько
веков спустя.
это заставляет меня пить из реки
и плакать.
зарывайте золото в пустыне —
я не буду искать.
потому что дождь — дороже золота,
а хороший скандал — лучше
притворно-милых улыбок.
помни об этом, когда будешь
у меня на могиле и —
удачи тебе в этой реальности,
дружище.
г. Зеленогорск
Полина Кондаурова
Время в пути и тоска по дому
Закутаться бы в бабушкин платок
И не вставать из кресла целый день,
Смотреть, как луч целует потолок,
И как его потом съедает тень,
Закрыть глаза, не думать ни о чём,
Но не дремать, а просто так, сидеть,
И руку тёплую вдруг ощутить плечом,
И от тепла её. похолодеть.
Бесконечно большое, говорят,
То же самое, что бесконечно малое.
Бесконечность перетягивает на себя одеяло
С тех понятий, которые определяет.
И я упрощаю
Желания до горячего чая
И думаю: а, действительно,
Разница велика ли?
Вот если соотнести ощущение края,
Ну, просто с краем. стола, например,
Или дня, что некстати прожит.
Ведь край есть край?
Все вертикали — потенциальные горизонтали.
И линия жизни тоже.
Да ну? — усмехается речь —
А зачем, говоря «О, Боже.»,
Ты просишь «верни», а не «дай»?
Зима
Лёгкими перетёртый,
Воздух слегка оттаял.
И, как всегда, не ясно,
Откуда пришла зима.
Словно бы зачехлили
Пёстрые натюрморты
Белыми простынями,
Чтоб не сойти с ума.
Словно дворовый мальчик,
Пущенный в дом господский,
Встревоженно замечаешь
Собственные следы.
Идёшь и пути не чаешь.
В метели плывёшь, как клёцка,
И встречных твоих глазницы