Однако мгновение спустя он сам был уже вместе с ними, в автомобиле, между Иоанной и Мишелем; Тиаго сидел впереди, прижав платок к губам, а человек вел машину на бешеной скорости, прибавляя на поворотах и вылетая на тротуары в узких местах. Быть может, он был пьян и перевозбужден и оттого вел машину с таким исступлением, или же это был еще один способ продемонстрировать свою неукротимость и свое презрение к жизни.
Вот и церковь Богоматери, за ней дома площади Рато, мимо которых они пролетели по встречной полосе, дальше - вдоль арок парка Аморейрас, затем мимо отеля "Риц", со швейцарами в зеленых ливреях, похожими на привидения, но даже "Риц" казался пустынным, свет в вестибюле был погашен. И вот, наконец, улица Сампайо Пина. Человек, словно опасаясь, что все три его пленника вздохнут с облегчением, резко затормозив у самого тротуара, сказал: первый политический урок - любить собственную страну. Он вновь достал пистолет и поигрывал им, потирая о брючину. Знаете, что это значит, ребятишки, спросил он. Нет, вы понятия не имеете об этом, потому что не знаете ничего. Я знаю это не хуже вас, а быть может, и лучше, подал реплику Тадеуш, я уже пятьдесят лет знаю эту страну, так что воздержитесь от ваших лекций. Он сказал это тихим, сдержанным, но полным ярости голосом, это был именно Тадеуш, поскольку и он оказался в машине; как мог не сообразить тот, кто представлял себе события той ночи, что Тадеуш никогда бы не позволил ребятам уехать одним в компании этого мерзкого типа. Нет, Тадеуш наверняка настоял на том, чтобы поехать вместе, может быть, даже встал перед машиной, расставив руки, поступок немного театральный, а в таких обстоятельствах даже гротескный, и сказал с твердостью: я тоже поеду с ними.
Таким образом, тот, кто воображал события той ночи, должен был представить сцену в новой редакции, и в темноте улицы Педро Куинто с угасающей вывеской последнего ресторана он увидел Тадеуша перед черным "мерседесом", ослепленного светом фар и оттого белого, словно призрак, а затем - всех четверых, садящихся в машину: троих ребят и Тадеуша; но он, тот, кто воображал, что видит это, уже был перенесен порывом ветра на скамью парка Принсипе Реал и с этого расстояния не имел возможности определить, в каком порядке они заняли места в автомобиле.
Не стройте из себя героя, ответил человек, моя обязанность - давать уроки жизни, и даже если вы знаете урок на память, выслушайте его еще раз, это всегда на пользу. Произнося эту фразу, он казался спокойным, менее истеричным, во всяком случае, говоря с Тадеушем, он обращался к нему на вы, затем он сунул пистолет обратно в карман и приказал Тиаго пойти и принести документы, он, видимо, знал его машину.