А — тем временем наплыв пациентов увеличивался. Случалось так, что Антонию некогда было работать на мельнице. У его дверей стояло по десять и больше телег с тяжелобольными. Те, у кого еще были силы, приходили пешком, издалека приезжали с оказией, и таких пациентов было много.
В чулане, в сенях и в самой избе по углам вырастали настоящие горы подарков, потому что мать Агата соглашалась брать только съестное, а полотно, шерсть, лен, бараньи и телячьи шкуры, перо, а прежде всего травы, которые нужны были только Антонию, лежали в куче.
— Мусора у тебя тут, как в хлеву, — говорила, подбоченившись, широкобедрая Зоня, — а всякого добра, как у жида за печкой. Сказал бы, я уберу… Пол тоже вычистить нужно…
— Да ладно, — махнул он рукой. — Мне и так хорошо…
— Окна тоже стоит помыть, — продолжала Зоня.
— Обойдется.
— Мужчина без присмотра, как огород без забора.
Антоний молчал, надеясь, что если он не будет отвечать, то Зоня, как обычно, постоит, постоит, а потом соберется и уйдет. Он даже любил ее, ценил ее доброе сердце, но предпочитал оставаться один.
Однако на этот раз Зоня не уступала.
— Мужик ты, Антоний, расторопный. Только своей выгоды не видишь. Хо-хо. какое богатство мог бы собрать, если бы захотел. Столько народу к тебе приходит. Помогать больным, конечно, христианское дело. Если бедный, то и даром можно, но у меня внутри все перевернулось, когда ты у такого богача, как Дулейко из Бервятув, взял только короткий кожушок. Он бы тебе и корову отдал, если бы ты захотел. Большие деньги мог бы собрать.
— Мне не нужны деньги, — пожал он плечами. — Я и так не голодаю, а собирать мне не для кого.
— А ты сам виноват.
— В чем?
— Что у тебя никого нет. Тебе нужна своя баба и дети.
— Старый я уже, — ответил уклончиво Антоний.
Зоня громко рассмеялась.
— Ты такой старый, что не одна пошла бы за тебя.
— Обойдется.
— Я и сама бы пошла. Правду говорю. Пошла бы.
Антоний резко отвернулся от нее и проворчал:
— Оставь эти глупости.
— А почему глупости?.. Не бойся. Месяца не проходит, чтобы кто-нибудь не сватался ко мне. Я еще не самая плохая, хоть и вдова. На прошлой неделе сам видел, как из Вицкунов приезжали старый Баран и садовник Сивек. Сватали меня за младшего Мищонка. А я нет, хотя он моложе меня и целую влуку земли в наследство получит. А я нет. Не такого я хочу мужа. А за тебя пойду, только слово скажи. И, если хочешь знать, сам Прокоп рад бы…
— Зачем мне жениться, Зоня…
— Не нравлюсь я тебе?
— Не в этом дело. Никто мне не нравится, потому что не приспособлен я для семейной жизни.
— А для чего?
— А просто так.