– Накушались уже, – Александр Юрьевич одним глотком ополовинил рюмку, хрустнул соленым огурчиком, промокнул губы салфеткой, закурил, и, пока Сара аккуратно разделывалась с куриным крылышком, продолжил: – Даже монархия, в известной степени, лучше. В конце концов, та же Британия стала мировой империей именно под властью пусть и конституционной, а не абсолютной, но монархии.
– Америка обогнала Англию именно за счет демократического правления. Только демократия лучше всего защищает население, – попыталась парировать девушка, но Сахно, намеренно пододвинув к ней вазочку с нежнейшими маринованными грибочками, заткнул ей рот таким не совсем спортивным способом.
– А ты хорошо изучала историю Англии и Америки? Сколько миллионов погибших было в Индии в той жуткой резне, которую спровоцировали британцы в сорок седьмом году? Сколько миллионов беженцев? А концлагеря англо-бурской войны? Как тебе, Сара, нравится политика самой демократичной страны мира в отношении индейцев? – вопросы сыпались один за другим. – Американцы по праву могут гордиться первенством в использовании бактериологического оружия – подаренные индейцам одеяла, принадлежали до того больным чумой и оспой. Ты скажешь, это было давно. Скажи, пожалуйста, а сейчас индейцы пользуются теми же правами что и другие американцы, они уже не живут в резервациях? Наконец, говоря о сталинских репрессиях не надо забывать и о репрессиях в Америке того же периода. Чисто политических, кстати. Я говорю об эпохе маккартизма. Число жертв этой охоты на ведьм стыдливо замалчивается, но размах тех репрессий таков, что даже Эйнштейна они не миновали.
– Хватит, Саша, – Наталья даже протянула руку между ним и Сарой, – совсем бедную девушку своей политикой застращал. И вообще, сначала об устройстве и о легализации нашего нового члена команды надо подумать, а уже потом…
– А вот это мои проблемы, – вмешался молчавший до того Штолев, – сделаем новые документы, во все необходимые базы внесем. Или вообще, подберем кого-нибудь пропавшего без вести в одной из многочисленных катастроф и вычеркнем из списков погибших. Только придется тебе, Сара, и имя, и фамилию сменить.
– На Гольдштейн? – простодушно спросила американка.
Виктор, спокойно куривший и наслаждавшийся немного шумной атмосферой этого вечера, встрепенулся, повернул к девушке голову и во внезапно наступившей тишине спросил:
– Ты согласна?
– Конечно, Витья, а ты сомневался? – ответила она вопросом на вопрос, подтверждая свое происхождение.
Обычно стеснительный физик облегченно улыбнулся и, не обращая внимания на всю компанию, приник к губам Сары.