Но долго испытывать острые эмоции не удавалось еще никому, и я оказалась не исключением. Возбужденное состояние постепенно пошло на спад, пока не превратилось в стойкую апатию и полное равнодушие к своей дальнейшей участи. Я забралась на кровать и прижала к груди подушку, чтобы сердцу было не так больно биться о ребра. Захотелось в кои-то веки поплакать и пожалеть себя, но слезы не торопились вытекать на поверхность. Ну и не надо.
Повернув голову к окну, я уставилась в предзакатное небо, уже окрасившееся на горизонте багрянцем, и с тоской вспомнила Сеньку. Как мне сейчас не хватало моего единственного пушистого друга!
Я старалась все это время не думать о нем, чтобы не порождать напрасной тревоги, но сейчас остро ощутила его отсутствие. Вокруг одна фальшь и клевета, и мне нужны были его поддержка, его участие, его искренность.
И тут дверь комнаты отворилась. Я вздрогнула от неожиданности и в полном недоумении уставилась на спокойно входящего Кащея. Как он смог преодолеть достаточно сильный магический заслон?! Жалкие останки стакана противно скрипнули у него под ногами. Кащей внимательно осмотрел место бесславной гибели еще одного столового предмета и отшвырнул мыском в сторону самые крупные осколки. Закончив с расчисткой пола, он оперся левой рукой на высокую спинку кровати и внимательно принялся меня разглядывать.
– Что, не нравлюсь? – раздраженно спросила я.
Кащей усмехнулся:
– А если скажу, что нравишься, ты ведь все равно не поверишь.
– Не поверю.
– Тогда какой смысл это обсуждать?
Я перевела взгляд на окно. Закат пылал уже вовсю, кроваво-красным полотном накрыв верхушки деревьев.
– Мне выметаться прямо сейчас? – озвучила я наболевший вопрос. Не то чтобы мне очень уж хотелось тут остаться, но испытывать еще одно унижение – быть выгнанной из замка самого Кащея, хотелось еще меньше.
– Выметается только мусор, – серьезно сказал князь.
– Не можешь отказать себе в удовольствии использовать меня в качестве жертвы несговорчивым демонам или сжечь на медленном огне, дабы задобрить гнев богов? – не удержалась я от злобного замечания.
– Над этим стоит подумать, – без тени улыбки сказал Кащей.
Я пожала плечами, мол, мне все равно, и сильнее прижала к себе подушку.
– Ну так что? – повторила я свой вопрос. – Мне собирать вещи?
– Я этого не говорил.
– Но подразумевал.
– С чего ты взяла? – удивился Кащей.
– А разве нет?
– Конечно нет.
Я недоверчиво посмотрела на него.
– А разве эти хорьки тебя не предупредили о нежелательных последствиях моего дальнейшего пребывания здесь? Небось еще и в красках живописали все мои непревзойденные «достоинства». – Мне не верилось, что он не шутит.