— Ладно, если речь идет об этом, то я горжусь, минхеер, — сказал мой отец, который как раз сейчас присоединился к нам после утренней прогулки, — хотя я и умоляю вас не говорить больше об этом, чтобы парень не возомнил о себе много и не стал бы тщеславным.
— Ба! — возразил Ретиф, — парни этого склада не бывают тщеславными… Это вот такие здоровые болтуны действительно тщеславны, — и он глянул уголком своего хитрого глаза на Перейру, — вот такие индюки с их распущенными хвостами. Я уверен, что этот малыш, — он кивнул в мою сторону, — из такого же теста, как ваш великий моряк, — как там вы его называете, Нельсон, что ли? — который побил французов и умер, чтобы жить в веках… Он, говорят, тоже был маленьким… и страдал желудком…
Я должен признаться, что никакая другая похвала не звучала слаще в моих ушах, чем эти слова коменданта Ретифа, произнесенные именно тогда, когда я чувствовал себя втоптанным в грязь… Кроме того, как я видел по лицу Мари и, могу добавить, по физиономии моего отца, здесь были и другие уши, для которых слова Ретифа не были неприятны. Буры, довольно храбрые и честные люди, также, видимо, высоко оценили эти слова, так как заговорили: «Я! Я! Дас ист рехт…» (правильно).
Лишь Перейра повернулся к нам своей широкой спиной и занялся раскуриванием трубки, которая в это время погасла…
— А кто такой ты, — продолжал Ретиф, — что звал нас слушать тебя, минхеер Перейра? Ведь это здесь хеер Аллан Квотермейн предложил тебе состязание в стрельбе? Да если он может поражать кафров, бегущих на него с копьями, как это он успешно делал, то наверняка он способен поразить также и другие цели. Ты говоришь, что не хочешь красть его деньги, имея в виду его прекрасную лошадь, потому что, дескать, ты завоевал множество призов, стреляя по мишеням. Но убивал ли ты когда-нибудь бегущего на тебя кафра с ассегаем, минхеер, ты, который живешь там, где все совершенно безопасно? Если так, то я никогда об этом не слышал…
Перейра ответил, что он не истолковал мое предложение так, что, дескать, мы будем соревноваться в стрельбе по вооруженным ассегаями кафрам, но подумал о несколько другом, он не может сказать, о чем именно…
— Совершенно верно, — сказал Ретиф. — Ладно, минхеер Аллан, так что же вы ему предлагаете?
— Что мы должны стоять в большом ущелье, там, между двумя утесами, — хеер Марэ это место знает, — когда гуси пролетают над ним за час перед заходом солнца, и тот, кто собьет шестерых из них наименьшим количеством выстрелов, тот и победит в состязании.
— Если ружья зарядить луперами, то это не составит труда, — сказал Перейра.