Публичные лекции о гомеопатии (Бразоль) - страница 89

Конечно, ввиду всех этих фактов должен бледнеть и смиряться человеческий ум. Но вы будете знать, что природа всегда и везде действует посредством бесконечно-малых величин, и, выражаясь математически, сумма бесконечно-малых дифференциальных влияний интегрируется в конечный эффект, который только тогда и делается доступным нашим грубым и несовершенным органам чувств. Бесконечно малые причины влекут за собою бесконечно великие последствия и, таким образом, «человеческий организм, да и вся природа, есть ничто иное, как гомеопатическая лаборатория!»

(Продолжительные рукоплескания)

По возобновлении заседания, после 20-минутного перерыва, было приступлено к прением. Слово предоставлено члену комиссии А. Я. Герду.

А. Я. Герд: Я имею честь состоять членом той комиссии, в которой поднялся вопрос о гомеопатической системе лечения. Уже давно вполне сочувствуя этой системе, я считаю своим долгом, как член этой комиссии, публично о том заявить. Если бы доктор Бразоль выступал здесь на защиту какого-либо общераспространённого, общепризнанного принципа, то я, не будучи врачом, конечно, не решился бы сказать ни слова. Но когда человек выступает на защиту принципа, который большинством встречается с глумлением, когда этот человек является защитником системы, которая большинством врачей считается системой неврачебной, то в таком случае всякий член комиссии, даже и неврач, должен высказать своё сочувствие этой системе, если он действительно его имеет.

Когда я окончил курс в здешнем университете по естественному факультету — это было очень давно, лет 25 или 26 тому назад — мне случилось провести лето в Тамбовской губернии, в семье генерала Ермолова. Ознакомившись с окрестным населением очень большого села, около которого было расположено имение генерала Ермолова, я узнал, что крестьяне не только из этой деревни, но и из других, отправляются за большое расстояние к какому-то врачу-помещику, который лечит водицей. Мне уже случалось раньше жить в деревне и я знал, как доверчив наш народ, как он массой идёт к каждому, кто предлагает какие бы то ни было средства для лечения. Поэтому, конечно, такое сообщение меня нисколько не поразило. Затем, из разговора с генералом Ермоловым, я узнал, что этот помещик — гомеопат. Хотя я о гомеопатии ничего не читал, но, тем не менее, считал совершенно возможным глумиться тогда над ней: как мог молодой натуралист верить действию каких-то совершенно неощутимых частиц в таких малых дозах! Я позволил даже себе выразить непонимание того, как это до сих пор правительство дозволяет разным лицам надувать наш народ и отвлекать его от истинных врачей? На это я услышал от генерала Ермолова, что несколько лет назад в окрестностях была холера, и что в этих деревнях, население которых лечилось во время холеры у этого помещика-гомеопата, было гораздо меньше случаев смертности, чем в других деревнях. Это было так поразительно, что обратило на себя внимание правительства, и помещик-гомеопат получил за свою деятельность благодарность от министра внутренних дел. Вскоре после этого мне попалась книжка журнала «Revue de deux mondes», где была помещена статья известного физиолога Клода Бернара лод названием «Кураре». Читая эту статью, я был поражён одной её частью. Это было так давно, что теперь я не в состоянии ни воспроизвести эту статью, ни указать, какие такие опыты привели Клода Бернара к заключению, которое он в ней высказывает. Но я могу совершенно смело утверждать, что в этой статье он выражает удивление, что очень маленькая доза известного яда кураре произвела на животное действие обратное тому, которого он ожидал. Ни одного слова о гомеопатии, о гомеопатическом способе лечения в статье нет, но, вероятно, в силу того, что мои мысли были уже несколько заняты этим вопросом после слышанного о лечении помещика-гомеопата, мне показалось, что в статье Клода Бернара есть нечто, подтверждащее теорию гомеопатов, о которой, повторяю, я имел тогда очень смутное представление. Это заставило меня лично познакомиться с помещиком. Я получил от него много различных источников для ознакомления с вопросом о гомеопатии, проштудировал «Органон» Ганемана, ознакомился, насколько мог, с довольно обширным сочинением Яра и прочёл с большим интересом небольшую брошюру доктора Горнера под заглавием «Как я сделался последователем рациональной системы лечения». Из этой брошюры я узнал, что в начале 50-х годов на одном из съездов британского общества врачей-аллопатов в Брайтоне решено было всеми силами преследовать гомеопатию, как систему крайне вредную, как прямой обман публики. На этом съезде аллопаты занесли в протокол своё решение, чтобы всеми силами противодействовать распространению гомеопатии, и обратились затем к своему председателю, доктору Горнеру, аллопату, который занимал должность старшего врача в одной большой больнице, с просьбой прочесть публичную лекцию, публично высказаться против гомеопатии, на что доктор Горнер согласился, будучи вполне убеждён, что ему очень легко удастся совершенно опровергнуть это учение, но попросил только времени для ознакомления с литературой по этому предмету, так как никогда раньше он не читал ни одного сочинения гомеопатов. Он употребил на это изучение несколько лет и кончил тем, что сам стал гомеопатом. Конечно, он лишился своего места, на него посыпались насмешки товарищей и т. д., но это его не остановило, потому что он путём тщательных наблюдений и опытов вполне убедился в истинности гомеопатического способа лечения. Позже я узнал, что это далеко не единичный случай. Напротив того, примеров перехода врачей-аллопатов в гомеопаты очень и очень много.