О, да. Стили могут отличаться, но дух упадка аристократии универсален. Слабые признаки пренебрежения были всюду: не отремонтированные повреждения ворот и стен, переросший кустарник, а три четверти самого особняка, как оказалось, покоились во тьме и забвении.
— Форобьев поручил посольскому отделу СБ навести справки о лорде Иэнаро, — сообщил Майлз. — Дед Иэнаро, тот самый провалившийся гем-генерал, оставил ему дом, но не средства на его содержание, истратив свой капитал в годы долгой и, вероятно, желчной старости. Иэнаро владеет поместьем единолично около четырех лет. Он водится с творческой тусовкой из молодых и безработных гем-лордов, и на этом, собственно, история о нем заканчивается. Однако, та штука в вестибюле марилаканского посольства была первой известной скульптурной работой Иэнаро. И на удивление непростой для первой игрушки, ты не находишь?
— Если ты так убежден, что то была ловушка, зачем же ты заносишь ногу, пытаясь наступить в другую?
— Кто не рискует, тот не выигрывает, Айвен.
— И что за выигрыш тебе грезится?
— Истина. Красота. Кто знает? Служба безопасности посольства также ведет проверку тех рабочих, которые фактически собрали ту скульптуру. Надеюсь, это кое-что прояснит.
По крайней мере, хотя бы так он смог задействовать механизмы службы безопасности. Майлз испытывал сильное внутреннее напряжение из-за жезла, который теперь путешествовал с ним, укрывшись во внутреннем кармане кителя. Он целый день тайком таскал с собой Великий Ключ: и во время экскурсии по городу, и во время бесконечного представления цетагандийского театра классического балета днем. Последнее давалось по указу Императора специально, чтобы доставить удовольствие прибывшим на похороны посланникам с других планет. Однако хаут Райан Дегтиар до сих пор не сделала свой ход, не связалась с ним, несмотря на обещание. Если он не получит от своей хаут-леди известей до завтрашнего дня… В какой-то степени, Майлз начинал весьма сильно сожалеть, что в первый же день не посвятил в свое дело подчиненных местной службы безопасности. Но если бы он так поступил, он больше не смог бы руководить решением этой маленькой проблемы. Возможность принимать решения ушла бы из-под его контроля на более высокий уровень. «Лед тонок. Не хочу пока, чтобы по нему ходил кто-то тяжелее меня».
Когда они приблизились к дверям особняка, их встретил слуга и проводил в залитое мягким светом фойе, где их приветствовал хозяин. Иэнаро был в темных одеждах, похожих на те, что были на нем на приеме в марилаканском посольстве. Айвен был совершенно безупречен в своем зеленом мундире. Майлз выбрал ультраформальный черный мундир своего Дома. Он точно не знал, как Иэнаро истолкует это послание: как оказание чести, как напоминание — «Я официальный посланник», — или как предупреждение — «Со мной не связывайся!» Однако, он справедливо был уверен в том, что этот нюанс Иэнаро не заметить не сможет.