Нинка - сисястая крашеная корова в спортивном трико, сама выскочила ему навстречу, ткнула в руку несколько затертых десяток и пачку "Мальборо" в придачу - мол, извини, за задержку.
- Ладно, - проворчал Савик и усмехнулся.
- Лишь бы у тебя задержки не было...
Нинка скривила губы и вернулась обратно в свое стойло.
С Глебом дело обстоит сложнее. Он торгует польской косметикой и всякой канцелярской ерундой; товар не первой необходимости, а цены кусаются. Когда доллар скакнул вверх, дела у него пошла хуже некуда, собирается даже ларек продавать. "Это твои проблемы, - объяснил ему Савик. - Плати деньги и сваливай хоть в оффшорную зону Ингушетию. Иначе от твоей палатки одни угли останутся." Глеб знал, что Савик слов на ветер не бросает - сегодня обещал расплатиться.
Комок Глеба стоял последним в ряду. К его окошку прилип какой-то алкаш в грязной измятой куртке.
- Не, так ты смотри внимательно: я ж тебе не гавно хочу всучить, это ж фирма - за километр видно!
В своей грязной ладони алкаш сжимал массивную шариковую ручку.
- Ты только глянь на ободок! - восклицал он. - Ты глянь, и тебе сразу станет все ясно!.. Ну ладно, давай двадцать пять, так и быть!
Савик подошел к окошку, небрежно оттолкнув люмпена в сторону.
- Какие новости? Еще не съехал? - вяло поинтересовался он.
Лицо ларечника враз окаменело. Затем губы растянулись в кислой улыбке, глаза забегали. Опытным взглядом профессионала Савик сразу определил: деньги у него есть.
- Привет, Савик, - слегка запинаясь, сказал Глеб. - Какие могут быть новости? Торговля из рук вон, и покупателя на эту клетуху тоже никак не найду... Ты, может, зайдешь - сделаем по-маленькой?
- Деньги, - произнес Савик и со скучающим видом посмотрел в сторону.
Алкаш стоял, раскачиваясь, и что-то бубнил себе под нос.
- Понимаешь, я надеялся перехватить у тещи полсотни, но она сегодня, как назло, уехала в деревню... - пробормотал Глеб.
- Деньги, - повторил Савик.
По своему богатому опыту Савик знал: главное не вступать с ними ни в какие разговоры, пусть даже о погоде или футболе - потому что все постепенно сведется к больным детям, проискам налоговиков и в конечном счете тебе дадут понять, что ты отбираешь последние крохи и обрекаешь все семейство на голодную смерть.
Савик пожил, Савик знает.
Из окошка донесся покорный шелест бумажек, следом показалась рука Глеба с двумя зелеными банкнотами: десятка и двадцатка. Савик аккуратно спрятал деньги в карман и, усмехнувшись, сказал:
- А вот теперь можно и по-маленькой.
Как говорится, слово не воробей...