Председатель ВЧК в упор посмотрел на офицера. Тот, молча, ждал продолжения и в его глазах плескался ужас.
Феликс Эдмундович продолжил, - Я не буду обещать Вам жизнь. Говорю Вам честно и прямо. Вас расстреляют. Но. Я даю Вам слово, что, в случае Вашей помощи в уничтожении заговорщиков, Ваши родственники останутся, не только живы, но и на свободе. Решать Вам. Либо Вы говорите, либо я прикажу повторить расстрел. Решайте, у меня нет времени, у Вас - еще меньше.
Комендант немного подумал, - У меня есть одной условие, - обратился он к Дзержинскому.
- Слушаю Вас, - немедленно ответил тот.
Комендант еще немного подумал.
- Я хотел бы, чтобы Вы помогли моей семье выехать за границу. У меня есть кое-какие сбережения, немного, но на первое время им хватит, чтобы не умереть с голода.
- Вы же понимаете, что даже в случае моего обещания, у Вас нет никаких гарантий? - в ответ спросил Феликс Эдмундович.
- Понимаю. Поэтому не прошу Вашего обещания. Мне будет достаточно, если Вы дадите мне слово. Тогда невыполнение ляжет на Вас тяжким грехом.
Председатель ВЧК смотрел на этого человека и думал о том, что происходящее сейчас мало отличается от методов, которые применяли некоторые жандармы.
В этом Дзержинский, прошедший ссылки, сидевший в тюрьмах, бежавший с каторги, где он оставил свое здоровье, много лет бывший нелегалом, разбирался очень хорошо. Слишком хорошо.
Феликс Эдмундович подумал, что, дав слово этому человеку и не выполнив его, он ничем не будет отличаться от тех, кто сажал и ссылал его самого, от тех, кто засылал провокаторов и убивал его товарищей. Еще он подумал, что если все действительно так и будет, то все смерти и жертвы все мучения и вообще вся Революция, всё было зря. И вот этого он не мог допустить.
- Я даю Вам слово, что Ваша семья беспрепятственно покинет страну и возьмет с собой Ваши сбережения. Также я обещаю, что лично помогу им в этом, - наконец сказал Феликс Эдмундович.
Комендант пристально посмотрел на него. Немного помолчав, и видимо, собравшись с мыслями, он заговорил.
Стенографист начал запись.
Оказалось, что основную роль в заговоре играет командир первого Советского полка Бармин – бывший кадровый офицер, кавалер ордена Святого Георгия четвертой степени. Именно он и был руководителем глубоко законспирированной пермской офицерской организации.
Так же активистами мятежа были начальник штаба полка штабс-капитан Горбунов, полковой адъютант прапорщик Одинцов и командир гренадерской роты поручик Горбунов. Кроме того, в число главных идеологов и организаторов заговора входил и сам комендант станции Пермь – Два.