— Ядреный.
— Другого не делаем, — с гордостью отозвался орк и наполнил остальные чашки.
Гарт сделал большой глоток и довольно зажмурился:
— Мм, хорошо.
Остальные члены пятерки последовали его примеру. Когда чашки опустели и пошли по второму кругу, Старк спросил:
— А она тебя любит?
— Старки, ну ты чего тупишь? — упрекнул его Гарт. — Это же степь, любишь, не любишь — какая разница. Определяющим будет слово родителей, а не девушки.
— А, ну да, — покраснел стрелок, — я и забыл.
— Больше не забывай, — наставительно произнес Гарт. — А то задаешь тут всякие глупые вопросы. Ты, Сард, не обращай на него внимания. Арбалетчики все малахольные. Лучше ответь на мой вопрос: а она тебя любит?
Дружный смех спугнул мошкару, вьющуюся возле большой свечи. Рассмеялся даже новичок Локиртон, который чувствовал себя еще неуютно в компании старых знакомых. Когда смех затих, Гарт откашлялся и переспросил:
— Ну так что, любит?
Сард позеленел, как листва в мае, и кивнул:
— Да, любит.
Гарт взмахом руки остановил поднявшийся шум.
— Подожди, подожди. Ты так думаешь или она тебе сказала?
— Ока сказала, — едва слышно произнес Сард.
— Девушки много что могут сказать, — неосмотрительно ляпнул Ласло.
Гарт на него шикнул:
— Цыц! От горшка два вершка, а туда же. Что ты в любви понимаешь, малой? Повалял пару отцовских служанок на сеновале и думаешь, что уже все знаешь?
— Я это… того, — покраснел Ласло, приподнимаясь. — Не пару… то есть не на сеновале… то есть я не то хотел…
— Да ладно, — перебил его Гарт, кладя руку ему на плечо и силой опуская на скамейку. — Верим, верим. Не пару, а дюжину, и не на сеновале, а в отцовской спальне. Фигня все это. Даже если ты девственник, все равно фигня. Речь-то сейчас не о тебе. А о Сарде и Анаре. Тут тебе не какая-то интрижка, а серьезные отношения. Человек… тьфу! орк жениться собирается. Навсегда, на всю жизнь. Готовится к этому, страдает. А тут ты со своими сомнениями и пятнадцатилетним житейским опытом. Короче, не слушай его, Сард. Оруженосцы тоже малахольные. Они, пока рыцарями не станут, вообще не люди… и не орки, и даже не арбалетчики. Вот потом, конечно, и со всем уважением к рыцарскому сану. Но это потом. А пока послушайте-ка лучше честного копейщика. Знаешь, Сард, девушки много чего могут сказать…
Хохотали так, что животы разболелись. Громче всех смеялся Ласло, появившуюся было у него обиду смыло смехом, как весенним паводком. Гарт есть Гарт. Обижаться на него бесполезно, давить благородным происхождением — тоже. Добиться его уважения можно только своими поступками и делами. Свершения отцов не в счет.