Тайлер добродушно фыркнул.
— Не имеет значения, когда я родился. Называй это как хочешь, но этот парень ухаживает за тобой. Да, да именно ухаживает — я, слава богу, не вчера родился и прекрасно вижу то, что творится у меня под носом.
— Ты более проницателен, чем Джози. Она-то думала, что нисколечко мне не нравится, — удивленно произнес Даниэль, после чего Джози впилась взглядом ему в затылок.
Таак…Это что сейчас было? Очередные подначки крутых парней, или еще одно доказательство того, что у ее дорогого папочки с Даниэлем было слишком много общего? Неужели все эти свирепые взгляды, леденящая душу задумчивость и общее раздраженное поведение являлись для современных спецназовцев всего лишь эдаким чисто мужским способом поддержать разговор?
Тут отец обернулся к ней и, посмотрев прямо в глаза, добродушно спросил: — Но я надеюсь, сейчас вы уже разобрались с этим досадным недоразумением?
— Да, — буркнула она, будучи слишком взвинченной и злой, чтобы притвориться, что она выше всего этого.
Бессмысленно было и дальше доказывать отцу, что Даниэль не ухаживает за ней, потому что сам он этого не отрицал.
Джози решила, что для подобного поведения у него было, по крайней мере, несколько причин, и первая же из них была лживой — на самом деле он никогда не собирался жениться на ней. Девушка хорошо запомнила слова Даниэля поведавшего ей как-то о том, что ее отец угрожал расправой любому из стажеров, если они только посмеют приставать к ней, так как считал, что его девочка была слишком молода. И вот теперь как новоиспеченному партнеру Тайлера Маккола, ее любимому наемнику было совсем не с руки начинать строить деловые отношения с отстаивания своих прав на удовлетворение сексуальных потребностей с единственной дочерью своего компаньона, и это притом, что никакой свадьбы — даже в отдаленной перспективе — не предвиделось.
Ну, а так как и у нее самой пока не находилось веских аргументов в защиту этой неблаговидной связи, она вполне могла понять поведение Даниэля. Правда, Джози сильно сомневалась, что замалчивание истинного положения вещей, в конечном счете, пойдет им всем на пользу.
— Рад, что ты, наконец, поумнела, — с удовлетворением произнес отец. — А то я уж опасался, как бы Нитро не решился на какое-нибудь безумство из-за того, что ты полностью игнорировала его чувства к тебе.
— Я даже не подозревал, что ты обо все догадываешься, — произнес Даниэль. Теперь в его голосе явно слышалось огорчение: — Меня, обычно, не так-то легко просчитать.
— Я замечаю все, что касается моей дочери.
Джози незаметно вздохнула, подумав, что, несмотря на это громкое утверждение, отец так и не понял, что его единственный ребенок больше всего на свете жаждал хотя бы видимости нормальной жизни. Правда, недаром говорят, что и лучшие из родителей часто бывают слепы к заветным желаниям своих ненаглядных чад.