– А где твои личные три, четыре, пять? – полюбопытствовал я.
– Глупый вопрос, – безмятежно ответила Черепаха, – я еще молода, загружена работой, – она кивнула на мгновенно замолчавших учениц. Кто сказал, что общей телепатии нет, а есть исключительно индивидуальная беседа, когда узнать чужие мысли или даже не обращенную к тебе мыслеречь нельзя? Они сразу отреагировали, преданно уставившись в ее сторону, и продолжили беседу с хихиканьем только после того как поняли, что она на них по-прежнему внимания не обращает. – И делаю карьеру, – закончила Черепаха. – Тут не до того, чтобы мужика искать. Когда понадобится – быстро отыщется. А потом, чтобы тренировать спортсменов, не обязательно самому тяжести поднимать. Гораздо лучше отдыхать в холодке, раздавая указания.
Потом, очень это удачная мысль была, создать площадку для щенков. Играют вместе общей стаей, привыкая нормально общаться с другими видами, и намного меньше присматривать надо, на всю группу пару молодых девчонок.
Я хмыкнул.
– А что? – спросила Черепаха. – Я что-то не поняла в этой твоей идее?
– Он всех обманул, – пояснила Даша. – Матери освободились, можно их на работу загнать. Общественный долг и все такое, можно в охрану поставить на острове, а парней на границу кинуть. Нам тогда вечно рук не хватало. Сейчас проще, но уже все привыкли, что можно в ткацкой мастерской работать, а не сидеть с детьми. Варить, не надо, убирать и копаться в огороде не надо, следить за отпрысками не надо. Благодать! Тем более, что перед носом висит большая красивая морковка в виде распределения прибыли мастерской в зависимости от вклада. Больше работаешь – больше получаешь.
– Что-то я раньше не замечала за тобой особой хитрости, – озадаченно сказала Черепаха. – Надо будет внимательно понаблюдать, не поумнел ли внезапно.
Она откусила очередной кусок.
– Кстати, – продолжая жевать, спросила она мыслеречью, – что там насчет моей карьеры? Когда оправляемся?
– Как Зверь отмашку даст, – ответил я. – День, два, – пока встрече нарадуется. Отдыхаем пока.
– А то я уже вещички собрала, освобожу несчастного Длинного Зуба от своего присутствия. Что, думаешь, не знаю, что он тут пел?
Она ласково мне улыбнулась, показывая острые клыки.
Разговор за столом стал общим, типично женским, про детей и их возможные болячки, про урожай, скотину и прочие дела. На меня перестали обращать внимание.
– Ты что-то хотела, что при всех нельзя говорить? – спросил я мыслеречью у Старшей, дождавшись, пока она замолчит после ответа на град возмущенных реплик на ее внушительный монолог о преимуществах тигрят перед прочими видами малолетних оборотней, и тоже начнет жевать. Любит она это дело – провоцировать и отслеживать реакцию. Профессиональный заскок полицейского.