Когда я закончила, любимый провел ладонью по своему лицу.
— Боже мой, Элли, знай я, что ты задумала, попросил бы Валисию Икс пересмотреть правило о запрете покидать остров и отправился бы искать тебя.
— А что бы ты сделал, если бы она отказала?
— Милая… — одним глазом он приглядывал за Теолой Фейт, — это такой сложный вопрос… все равно что спросить, женюсь ли я снова, если с тобой что-нибудь случится…
— Ну и как — женишься? — Я нежно стиснула его шею.
— Только если эта дама будет одной ногой в могиле, а одной рукой — на чековой книжке. Тс-с! — Он прикрыл мне рот ладонью. — Сейчас главное — убрать эту мамочку из дому до возвращения ее доченьки. Джеффриз и Пипс места себе не находят. Им ведь приходится думать не только о лояльности по отношению к Обществу Кулинаров, но и о своей работе. Поверь мне, эта парочка желает любой ценой избежать кровавых сцен между мамой и дочкой… Они уже обратились с прошением к Валисии Икс. Вроде бы сошлись на том, что мы с Джеффриз отвезем Теолу Фейт назад в Грязный Ручей на ее моторке, а Пипс отправится следом на яхте.
Я сняла нитку с пиджака Бена.
— Должно быть, Валисии Икс ты представляешься рыцарем в сияющих доспехах.
— Элли, умоляю! Меньше всего мне бы хотелось победить в состязании благодаря тому, что эта женщина вдруг оказалась бы в плену моих дьявольских чар.
— Хммм!
— Довольно об этом, милая! Пипс и Джеффриз ждут. — Он осторожно приблизился к софе. — Думаешь, стоит попытаться перебросить звезду через плечо?
Ответ не потребовался. Едва Бен склонился над Теолой Фейт, та подскочила, будто всплывший утопленник, и обвила руками его шею.
— Рики, любовь моя! — Ее серебристые локоны пружинно отскочили от лица моего мужа. — Ты вернулся! Забери меня отсюда! Увези меня в наш маленький рай! Заставь свою киску вновь почувствовать себя молодой!
— Господи Иисусе! — пробормотал Бен.
— Похоже, все выйдет проще, чем мы предполагали, — торжествующе произнесла Джеффриз за моей спиной.
В коридоре хлопнула дверь. Черт! Как сказал бы мой драгоценный кузен Фредди, не считай цыплят, покуда они не в морозильнике.
Сон был столь же сумбурным, как и предыдущий. Стены узкой лестницы дома в Сент-Джонс-Вуде окружали меня плотным кольцом. Откуда-то доносилось журчание воды. Пахло рыбой — маслянистый такой аромат, что остается после копченой селедки. Семейство Банди с третьего этажа очень любило рыбу. Особенно миссис Банди — старая брюзга, которая вечно стучала своей клюкой по потолку, стоило маме исполнить пируэт с прыжком. Отец мой, редкого великодушия человек, то и дело повторял: "Не обращайте на нее внимания, девочки! Разве все мы не имеем права на причуды?" Мы и не обращали — до того случая, когда маме показалось, что стук прозвучал как-то иначе. Мы дружно спустились вниз и обнаружили, что мистера Банди хватил удар, а миссис Банди в таком смятении, что не может дойти до телефона-автомата в вестибюле.