Самым спокойным и не суеверным из нашей компании оказался, как вы догадываетесь, Дэлькор. Фаль вздрогнул у меня на плече, а жеребец даже ухом не повел. То ли в самом деле знал, кто голосит и не видел для себя великолепного опасности, то ли настолько верил в меня, дорогу хозяйку, что опять же не волновался.
— Не знаю, Лакс, как вообще в ваших краях определить раз и навсегда, кто живой, а кто нет. Волшебный мир. Право слово! Однако, кем бы ни было это создание, оно мучается, значит, чувствует и страдает, поэтому для меня оно живое. Другим своего мнения я не навязываю. Сейчас разберемся, — ответила я и призывно посвистела, как обычно звала бабушкиного пса.
Кусты справа впереди пошли мощными волнами, мы слышали только их шелест, чуть более сильный, чем на ветру, потом легкая рябь прошла по высокой, пропыленной близостью дороги траве, и на обочину выбрался громадный, с пони ростом, черный пес. Встряхнулся и в несколько неслышных прыжков, будто и впрямь был призраком отмахал до нашей группы.
Я соскочила со спины Дэлькора, присела на корточки, потормошила жесткую шерсть на загривке пса и весело заговорила:
— Привет, приятель, а где же ты хозяина потерял? Неужели Кейсар где-то поблизости шастает, очередного беглеца ищет?
Вместо ответа пес жалобно заскулил и ткнулся холодным мокрым носом мне в грудь, едва не свалив с ног. Здоровенный, угольно черный, с мощными высокими лапами, широкой грудью, челюстью крокодила он умудрялся выглядеть глубоко несчастным и потерянным, словно новорожденный котенок.
— Значит не шастает, — озадаченно нахмурилась я.
— Бедный песик, — всхлипнул чувствительный к настроению других Фаль и уронил несколько крупных почему-то нежно-голубых слезинок на мою золотистую блузку. Интересно, отстирываются ли слезы сильфов?
— А ведь эта псина Дерга, — удивленно выпалил Кейр и сплюнул в траву.
Перестать пугаться неведомого ужаса — прекрасно, вот только узнать, что его причиной была пусть и весьма крупная, но в остальном самая заурядная собака — несколько неловко, особенно для телохранителя.
— Что-то стряслось, такие псы просто так не теряются, — хмыкнул Лакс.
— Выясним, — объявила я и, ободрительно потрепав пса по умной голове, скомандовала: — Ищи хозяина! Веди нас!
Вместо того, чтобы развернуться и нырнуть обратно в траву, пес коротко взлаял и стрелой понеся вперед по дороге, как раз туда, куда мы ехали. Как и прежде передвигалась громадина совершенно бесшумно, наверное, собака была черным ужасом преступного мира, не менее славным, чем ее владелец. Неотвратимым и неумолимым, теряющимся во мраке ночи и возникающим из него столь же внезапно. Таких клыков стоило бояться!