— А че, нас никто не встречает?
— А некому, — ответил Виталий. — В живых на свободе остался один Василевский, да и тот, говорят, скололся. Зимой освободится Толстый из сорок первой, — продолжал Виталий. — Потом Енда с Хромым с сорок седьмой. Пока сами будем.
— Прорвемся? — спросил Рустам, хотя ответ знал заранее.
— Конечно! — сказал Бандера, и в голосе его не было ни капли сомнения. — Пойдем к морю, — сказал он Рустаму и направился вниз по улице. — Хорошо, что из барака хоть пляж было видно, а то бы мы с тобой совсем одичали.
— Может, там телки есть еще какие, — с надеждой в голосе произнес Рустам, нагоняя товарища.
— Ты че, Рустам, соскучился что ли? Пятилетку всего сидел, — засмеялся Виталий.
— Не подкалывай! Сколько времени на них смотрели издалека.
Они пришли на пляж, на котором не было ни души, купальный сезон давно закончился. Пустынный берег, пустынное, еще не очень холодное, но уже по-осеннему серое, свинцовое море.
— Пляж уже пустой, — снимая майку, заметил Рустам.
— Так уже осень, — сказал Бандера. — Смотри, за то какие телки.
— Где? — всполошился купившийся Рустам.
— А вон! — и Виталий указал на двух пасшихся на берегу коров. — Тебе какая, левая, правая?
— Правая, — смеялся Рустам.
— Да бери левую, она посимпатичней, — не унимался Виталий.
Пересмеиваясь, друзья бросились в осеннее море, а когда, искупавшись, сели на берегу, Рустам спросил:
— А куда Шустрого вывезли?
— Да его и не вывозили никуда, освободился он в том году по УДО. Только наши дороги с ним разошлись уже. Так что нам он ничем не поможет, — ответил Бандера.
— Ну, хоть бы встретить приехал.
— Да брось, Рустам. Сами, как-нибудь.
— У меня кроме вот этого вот, — Рустам показал глазами на жалкую кучку одежды лежащую на берегу, — ничего больше и нету.
— У меня тоже, — Виталий глянул на свою одежду. — Но у нас есть родители, хоть и простые, но перекантоваться есть где, первое время. Потом я что-нибудь придумаю. К зиме надо быть не с пустыми руками, пацанов встречать с сорок первой.
* * *
Дверь ментовки распахнулась, появились Старик и Толстый. Виталий досадливо замотал головой, вид его друзей, мягко говоря, оставлял желать лучшего, особенно Старика, но и Толстому, по всей видимости, досталось на славу.
— Садитесь, — сказал он парням и завел двигатель.
Те молча сели на заднее сидение.
— Старый, я тебе сколько раз говорил, не дерись с мусорами. Ты че? — говорил Бандера, глядя в зеркало заднего вида на друга и отъезжая от здания УВД. — Какого хера, бля!
— Так что мне стоять и смотреть, как менты тебя долбят? — возмутился Старик.