– А сами родители где?
– Во Флориде. Они немного позже нас уехали, когда мы устроились уже. У них домик там, климат теплый, они довольны...
– А тебе самой там нравится? Я был, мне всегда казалось, там скучища такая...
– Это как посмотреть. Одно дело, когда на экскурсию съездить, а другое, если живешь.
Жизнь, знаешь, она ведь нигде не скучная, если делом заниматься.
Под все эти разговоры мы перебрались в кухню, где ждал накрытый стол, а на плите бодро булькала в кастрюльке картошечка. Я ткнула ее вилкой, проверяя на готовность, и, прежде чем потащить кастрюльку к раковине – слить воду, вручила Сашке банку тушенки и консервный нож.
– На, поработай.
Он уставился на меня с таким видом, будто перед ним разверзлась земля.
– Лиз, что это? Не может быть! Тушенка?! Настоящая?! Господи, я сто лет ее не ел! Слушай, но к ней хорошо бы водки, чтоб уж все было правильно, а я вино притащил... Кто ж знал-то...
Я с торжествующим видом открыла дверцу морозильника и выставила на стол успевшую запотеть бутылку.
– Вот. Я правда не знаю, насколько она хорошая, но думаю, что сойдет. А еще у меня соленые огурцы есть, настоящие, из бочки.
– Вот это да! Класс, Лизка! Я только сейчас понял, как давно тушенки не видел. Здорово ты придумала.
– Ага! Только, знаешь, придумывать ничего особо не пришлось. Что нашла в доме, то и сделала. А тушенку нашла, потому что специально ей все шкафы набила. Я же тоже ее сто лет не ела. Соскучилась страшно. Но я, как в том анекдоте, понятно, а ты-то что? Это у нас там ее нету, а тебе что раньше мешало?
Он даже нож положил.
– Да черт его знает... Я как-то не задумывался. В кабаках, знаешь, тушенку особенно не подают.
– Ну а дома?
– Дома? Да я не помню, когда вообще дома ел-то в последний раз. Ну, в смысле, нормально ел, кроме завтрака...
– Интересное дело. А ты женат?
– Да. Но она тоже как-то дома не готовит...
Я вывалила содержимое банки в кастрюльку с картошкой и быстро перемешала. Запахло так, что я еле удержалась, чтоб не набить себе тут же полный рот. Глотая слюнки, я быстро покромсала на доске луковку и пучок укропа, кинула в кастрюльку, размешала. Сашка, внимательно наблюдая за моими манипуляциями, разлил водку по рюмкам.
– Все, давай быстро, пока горячее. Держи.
Я отпила глоток. Бр-р. Наверное, все-таки это хорошо, но я пока не понимаю. Оно жжется. Сашка свою рюмку опрокинул залпом, быстро закусил огурцом.
– Хо-ро-шо! – И запустил вилку в гору дымящейся картошки.
Под картошку с соленым огурцом я незаметно допила свою рюмку водки, потом еще одну... Намечающуюся идиллию прервал раздавшийся некстати телефонный звонок. Чертыхнувшись – почему телефона никогда нет под рукой? – я побежала отвечать. Еще думала, пока бежала, кому это я могла понадобиться в пятницу вечером. Оказалось, Нику. От неожиданности я даже не выдала ему с ходу, что именно я думаю о нем и о том, кого он там напустил в мой дом без меня, а просто поздоровалась. Я поздоровалась, он поздоровался, а потом в трубке повисла невнятная пауза (вот как я люблю эту мужскую манеру – звонить и молчать). Чего звонил-то? Вполне вежливо осведомилась, чего ему от меня надо. В трубке раздался вздох.